— Неужто, бабушка Матрена, есть трава с таким страшным названием? удивился Милав.
— Есть, как не быть! — отозвалась старушка. — Чертогрыз кладут на растравленную рану от укуса змеи и ждут, когда трава яд вытянет. А название верное, потому как считается, что сам черт яд высасывает да в сторону сплевывает.
Милав шел рядом со старушкой и о чем-то думал.
— Ты чего закручинился? — спросила бабушка Матрена, заметив перемену в настроении кузнеца.
— О змеях помыслил, — отозвался Милав, — я раньше о них как-то не думал, а теперь…
— Тю-ю-ю, кузнец-удалец, нашел о чем горевать! — воскликнула старушка. — Да я тебе из коры ясеня такой оберег сделаю — все змеи стороной обходить станут!
«Бабушка Матрена только о ползающих змеях говорит или о двуногих тоже?» — чревовещал невидимый Ухоня.
Так за разговорами и неслышными для старушки комментариями невидимого Ухони они дошли до Матрениной избы. А изба у бабушки Матрены оказалась действительно не хоромы. Добротный лет сто тому назад дом из сосновых кряжей теперь выглядел ветхим стариком, доживающим свой век на мхом поросшей завалинке. Милав осмотрел древнее строение, помнившее, наверное, еще бабушку самой бабушки Матрены. Опытный глаз кузнеца, не боявшегося и плотницкой работы, сразу прикинул, что можно сделать с этим раритетом деревянного зодчества.
— Ну, вот что, бабушка Матрена, — сказал Милав старушке, — ты в избу ступай, дела свои делай, а я здесь малость осмотрюсь.
Бабушка засуетилась, побежала в избу. Милав услышал, как там зазвенела посуда, — сердобольная старушка собиралась попотчевать случайного гостя. Ну что ж, пусть себе суетится, а у кузнеца и свои дела найдутся.
— Как тебе старушка? — Голос ухоноида нарушил течение мыслей кузнеца.
— Я с тобой еще поговорю по поводу сегодняшнего утра, — пообещал Милав вполголоса. — А сейчас не мешай мне: хочу помочь старушке за доброту ее, потому как неизвестно — в кого завтра превратится кузнец.
И Милав принялся за работу, не обращая внимания на оправдательную болтовню Ухони. Первым делом кузнец решил немного выправить скособочившийся на одну сторону дом. Он принес тонкое бревно длиной в десять аршин, подкатил к углу валун пудов на двадцать, подкопал угол сгнившего сруба и воткнул в ямку бревно. Приладился поудобнее и, используя валун как точку опоры, а бревно — как рычаг, навалился всем своим телом. Изба скрипнула, бревна захрустели, и Милав услышал крик из дома:
— Ой, да неужто опять колдун проклятый шуткует? — Бабушка Матрена вылетела на крыльцо и, увидев, чем занят кузнец, всплеснула руками: — Да ты никак мою избу порушить собрался?!