Парень улыбнулся уголками губ и кивнул. И даже сделал шаг в мою сторону, но…
Помнится, кто-то недавно говорил, мол, женщины все портят. Так вот, то же самое могу сказать о мужчинах!
Я так здорово все продумала, так все рассчитала: мы с Дорсом тихо-мирно сваливаем, оставляя Каста в его, подчеркиваю — его, комнатах, в компании Глуна и Фиртона, с которыми пижон вполне способен договориться. Ибо он все-таки король факультета, и вообще тот еще сверхнаглый тип. И даже если версия о том, что на Каста покушается кто-то из этих двоих, верна — ничего ему сейчас не сделают. Момент не подходящий.
И вот, пожалуйста: идеальный план побега нарушен самым глупым образом! И именно им — рыжим и, блин, предельно бесстыжим.
Еще в прошлый раз я заметила, что Каст не очень адекватно на женские слезы реагирует, вот и теперь он среагировал ненормально. Когда я начала хлюпать носом, «огненное величество» откровенно растерялось и впало в прострацию. Просто сидело, неотрывно таращилось на меня, и даже разговор, который велся в гостиной, кажется, не воспринимало.
А в тот момент, когда Дорс сделал шаг ко мне, оцепенение с пижона спало. И когда я вновь хлюпнула носом, Каст вскочил как ужаленный и ринулся ко мне. Прежде чем я успела хоть как-то среагировать, сгреб в охапку и прошептал:
— Дашка! Дашка, ну ты чего?!
Я чуть не взвыла с досады. Вернее, почему «чуть»? Взвыла-таки! И как-то так все совпало, что получилось, будто вою от горя.
И цирк продолжился…
— Даша, нет, — простонал Каст, прижимая крепче. — Ну прекрати… Пожалуйста! Все же обошлось.
Взглянуть на Глуна и Фиртона я не смогла — смелости не хватило. А Дорса увидеть не могла в принципе — его от меня Каст загораживал. Но примерный расклад я представляла, и выть от этого хотелось еще громче.
Боже, какая глупая ситуация! Глупее просто не бывает!
— Пойдем, — справившись с очередным приступом вызванной женскими слезами паники, сказал рыжий. — Пойдем, Дашунь.
И, собственно, повел меня к выходу. Да-да, обнимая и поддерживая. А я не сопротивлялась, ибо понимала, что нахожусь на грани истерики. Еще немного, и я уже не плакать буду, а ржать!
Только я могла так вляпаться! Что теперь подумает Глун? А Фиртон?!
Ну и сам Каст.
Порыв огневика был настолько горячим, настолько искренним, и он так переживал, что я таки дотерпела. В смысле — расхохоталась лишь после того, как попала на чердак, а Каст, выслушав сбивчивый рассказ о том, что со мной все будет в порядке и вообще мне очень-очень нужно побыть одной, ушел.
Да, я хохотала. Но истерика была недолгой, потому что Кузьма все-таки не выдержал и, уткнувшись в мои ноги, заверещал: