– Вы считаете, что его лечение в Афинах было надлежащим?
– Да.
Голдсберри продемонстрировал ей письмо Кола. Кивнув, она согласилась, что это минимальные требования.
После дачи показаний Хардингу, Кэролин и Тернер разрешили остаться в зале суда в качестве наблюдателей.
В пятнадцать минут четвертого Билли Миллигану впервые представилась возможность дать показания в собственную защиту.
Из-за наручников ему оказалось непросто положить левую руку на Библию и в то же время поднять правую. Пытаясь сделать это, он сильно изогнулся, но при этом продолжал улыбаться. Потом поклялся говорить правду и ничего, кроме правды, сел и поднял взгляд на судью.
– Мистер Миллиган, – начал судья Кинворзи, – должен вам сказать, что, несмотря на полученное вами право принять участие в данном судебном разбирательстве, мы не вынуждаем вас давать показания. Вы вправе хранить молчание.
Билли кивнул.
Алан Голдсберри начал предварительный допрос в своей обычной манере, мягко, но прицельно.
– Билли, ты помнишь, как выступал в этом же зале суда 12 октября?
– Да, помню.
– Хочу попросить тебя рассказать о лечении в государственной больнице Лаймы. Она включает лечение гипнозом?
– Нет.
– А групповую терапию?
– Нет.
– Музыкальную терапию?
Билли посмотрел на судью.
– Группу пациентов завели в зал с пианино и сказали посидеть. Терапевта не было. Мы просто провели там несколько часов.
– Ты хоть сколько-нибудь доверяешь доктору Милки? – продолжил Голдсберри.
– Нет. Он прописал мне стелазин. Мне от него стало хуже.
– Как бы ты характеризовал свое лечение?
– Когда меня только приняли, поместили в двадцать второе отделение. Психолог был со мной очень груб. Я уснул.
– Билли, когда ты впервые узнал о том, что ты – множественная личность?
– В больнице Хардинга. Тогда я просто поверил в это, а убедился наверняка, когда мне в Афинском центре психического здоровья показали видеозаписи.
– Билли, как ты думаешь, почему произошло расщепление?
– Из-за того что со мной делал отчим. Я хотел перестать быть собой. Не хотел больше быть Билли Миллиганом.
– Ты не мог бы на примере рассказать, что с тобой происходит в то время, когда личность расщеплена?
– Ну вот пример. Однажды стоял в своей квартире перед зеркалом и брился. У меня тогда были проблемы. Я только переехал в Коламбус и переживал из-за того, что ушел из дома со скандалом. Итак, я стоял, брился, и вдруг как будто погас свет. И стало очень спокойно. Потом я открыл глаза – и оказался в самолете. Я жутко перепугался. Я даже не знал, куда лечу, только когда самолет сел, понял, что я в Сан-Диего.