— Если я его переверну камнем вниз?
— Ты можешь крутить его как угодно. Он волшебный только на моей руке.
Она вернула ему перстень и задумчиво поинтересовалась:
— Скажи, что с парнем, жене которого ты заставил меня звонить?
— Он застрелился.
Алла вздрогнула:
— Из-за моего звонка?
— Не думаю. Но масло в огонь ты подлила.
— Я слышала, он не только твой компаньон, но и старый друг?
— Давай не будем об этом, — Фирман не хотел рассказывать спутнице, что внезапный отлет на Мальту он предпринял для того, чтобы не идти на похороны. На кладбище делегацию от синдиката возглавит его секретарь. Эдик много лет знал Сергея, и он умеет толкать речи на все случаи жизни. Фирман и так потратился на дорогой гроб и венки. Потом он скажет Зинаиде, что ему лично было бы слишком тяжело хоронить друга юности. Но смерть компаньона его вполне устраивала. Доля Дроздецкого осталась в компании. Это было для олигарха главное. Все остальное он считал слюнявыми сантиментами. Сергей позволил чувствам взять верх над разумом, за что и поплатился.
Алла больше вопросов не задавала. Она поняла, что поторопилась с выводом — ничего человеческого в ее спутнике не было.
* * *
Когда Борисевичу доложили о желании Танцкова его видеть, Николай Игнатьевич не удивился, но и особой радости не испытал. Сделав выговор начальнику отдела наружного наблюдения за топорную работу его парней, следователь разрешил дежурному пропустить к нему молодого человека.
— Зачем вам это нужно? — с порога заявил Василий.
— Присаживайтесь, гражданин Танцков. Воспитанные люди сначала здороваются, а потом задают вопросы.
— Не надо тыкать мне воспитанием, приказав перед этим устроить за мной слежку, — ответил посетитель, но стул возле письменного стола майора занял.
— А что вас, собственно, удивило? Вы дали мне понять, что намерены произвести самосуд, поскольку органам правопорядка не доверяете. По вашему мнению, мы все взяточники и преступник откупится. Допустить расправу над человеком, вина которого судом еще не доказана, я не имею права. Я понятно излагаю?
— Во всяком случае, логично, — вынужден был согласиться Танцков.
Борисевич открыл ящик письменного стола, вынул из него фотографию и бросил перед Василием:
— Это он?
Танцков взглянул на фото и утвердительно кивнул головой:
— Как вы на него вышли?
— Работа у меня такая, — ответил Борисевич и убрал фотографию обратно в ящик: — По-человечески, Василий, я вас понимаю. Возможно, на вашем месте я бы действовал так же. Хочу вам сделать предложение. Вы мне даете время ну, скажем, недели две. Если я не арестую преступника, то сделаю вид, что ваши планы мне не известны. Тогда разбирайтесь с ним сами. Если вы принимаете мое предложение, слежку сниму.