— Но только я лучше отрежу себе член, чем стану его использовать с тобой по прямому назначению. Поэтому, дорогая, одевайся и не устраивай здесь мне стриптиз. Меня ты этим не растрогаешь, — сказал Сергей, закуривая от волнения.
— Ты, ты, ты, просто бесчувственный солдафон. Ты, наверное, импотент? А может ты «голубой»? Да ты, наверное, «голубой»!? — сказала она, хотя сама не верила в сказанное.
Ей в те минуты просто хотелось подтрунить над Лютым, чтобы склонить его к близости.
— Ты угомонись, коза. А то я не посмотрю, что ты созрела! Отхожу сейчас ремнем по твоей жопе вместо батьки. Видно, не так он тебя воспитывал, что ты со старшими так разговариваешь. Я одно тебе скажу! Я вдвое старше тебя и абсолютно не имею желания с тобой связывать свою судьбу. Мы сейчас, как два пассажира в одном автобусе. Каждый сойдет на своей остановке. А если нам и суждено ехать вместе до конечной, то это не говорит о том, что мы должны сидеть на одном сиденье! Ты меня поняла?
— А я, а я! Я все равно затащу тебя в постель. Я женщина и мне хочется любви и ласки. Мне уже скоро восемнадцать лет и я тогда смогу позволить себе любую интимную связь в любом удобном для меня месте! — сказала Вика, шатаясь.
Она легла на диван и, протянув свою руку, ласковым эротическим голосом, почти по-киношному прошептала:
— Иди ко мне, мой ласковый котик, я вся твоя навеки! Делай со мной, что хочешь!
Сергей закурил и, крепко выругавшись матом, пошел в ванную. Ему самому хотелось смыть с себя волчий запах, который въелся во всю одежду и даже тело.
— «Вот же, сучка, коза драная! Не успела писька мхом порасти, а она уже трахаться хочет. Я её трахну, так трахну, что жопа будет, как у павиана, нет, как баклажан! Не хватало еще бегать тут по тайге в поисках повитухи!» — подумал Сергей, ложась в горячую воду.
После такого насыщенного событиями дня его тянуло в сон и Лютый, закрыв глаза, задремал. Но все равно в голове крутились мысли о девчонке. Сердце Сергея разделилось надвое, на большую и маленькую части. Маленькая проявляла к девочке симпатию и нежность, но большая подавляла эти чувства, подчиненная холодному разуму. Глядя в ванной на свой детородный орган, Сергей обратился к нему, словно к другу. Он рассказал ему о тех последствиях, которые могут наступить после, и по-братски попросил исключить эту девчонку из сферы своих интересов.
Помывшись, Сергей вышел из ванной и, присев в кресло возле радио, налил себе коньяку. Хороший коньяк приносил огромное удовольствие и вселял в душу надежду на скорейшее спасение, а значит и на душевное спокойствие.