Наступило утро. Надо было вставать, но очень не хотелось. Рита плохо спала, потому что Иван всю ночь храпел.
«Это он, наверное, из-за золотых зубов так рычит – отпугивает всех, чтобы у него ночью эти зубы не стибрили. Да, тяжела жизнь богатого человека. Того и гляди, обворуют, облапошат, без зубов оставят! Мамочка тоже сегодня какая-то бледная. Тоже не выспалась, бедняжка! А ей ведь сегодня надо продавщицей работать. Если так дальше пойдёт, мы все как привидения ходить будем. Вот бы эти зубы снимались, мы бы тогда их надёжно спрятали и выспались по-человечески…»
Рита нехотя свесила ноги с кровати, села, потянулась, сладко зевнула, повела носом.
– Ой какой вкуснющий запах!!! Мамочка, а что у нас сегодня на завтрак?
– Вставай быстрее, умывайся и садись. Тогда и узнаешь, – буркнула Верка.
Её всю трясло от страха, она так боялась идти на рынок!
Рита повиновалась. Но пока она оделась, сходила в туалет, умылась и вернулась в комнату, взрослые уже ушли. Исчезли и две коробки.
– Ну, в добрый путь! Скатертью дорожка! – пожелала им вслед Рита. – Ни пуха ни пера! Ни дна ни покрышки!
Вечером все вернулись радостные. Мамочка много и громко смеялась. Когда сели ужинать, Петушок выставил на стол две бутылки: одну с водкой, а вторую с красным вином. Рита замерла.
«Ой, что будет! Мамочка сейчас напьётся, и такое начнётся! Такое!!! Петушок её точно бросит!»
Верка, видно, тоже понимала, что ей нельзя пить, поэтому стала отказываться.
– Нет, ты же знаешь, я не пью. Совсем!
– Давай, давай чисто символически винца с нами выпей, – уговаривал её Пётр. – Надо же отметить сегодняшний удачный день.
Верка отпила немного. Рита напряжённо следила за ней. Мамочка хлебнула ещё. И ещё.
«Нет, так дело не пойдёт! Надо спасать семью!»
– Ой какая колбаска! Можно попробовать? – Рита вскочила на стул и потянулась через весь стол к тарелке с ломтиками колбасы. Она локтём задела бутылку с вином и уронила её на скатерть. Тёмно-кровавое пятно мгновенно расползлось, и вот уже вино закапало на штаны Ивану.
Все повыскакивали из-за стола. Пётр стал быстрее сворачивать мокрую скатерть, переставляя тарелки на полированный стол. Верка, охая, кинулась с тряпкой оттирать пятно с брюк Ивана. Когда все неприятности были устранены, Верка со злостью дала Рите подзатыльник.
– А как же угол?! – возмутилась Рита неправильности наказания.
– А теперь становись в угол! – приказал Пётр слишком злым голосом.
«Ну вот, – недовольно подумала Рита, – сразу два наказания. Где это видано, чтобы маленького ребёночка два раза за одно дело наказывали?! Произвол! Насилие! Я ихнюю семью спасаю, а они меня третируют, ёшь твою двадцать!»