— Не расстраивайся, командир, — послышался откуда-то приглушенный голос Оруджева. — Так их, сопливых америкосов, и надо учить. Чтобы знали, что не везде их драная демократия работает.
— Справился с пацаном, — горько усмехнулся Евгений. — А настоящего «берета» вот так завалишь?
Сказал — и самому стало стыдно. За что вот сейчас бойца своего обидел? Борька не одного, нескольких американских спецназовцев положит и глазом не моргнет. Были прецеденты. Извиниться, что ли?
Но Оруджева вопрос командира, похоже, только развеселил.
— Кто его знает, — задумчиво сказал он. — Если такой, как Портос, попадется, — как повезет…
И хихикнул.
Миронов тоже призадумался. В тренировочных схватках Толик с Борисом, конечно, сходились. И победу одерживал то один, то другой. Но ведь это были только тренировочные бои, хотя и весьма приближенные по условиям к реальным. Человек до конца не знает, на что он способен. Только настоящая угроза его жизни может подвигнуть его на свершения, выходящие за пределы человеческих возможностей.
— Ладно, не расслабляйся, — сказал он. — И не стоит, наверное, так уж тщательно маскироваться. Все три дня тут будешь лежать?
— Зачем? Это я так, для разминки, навыки вспомнить.
— Ну давай вспоминай, — согласился Евгений и отправился на съемочную площадку.
Там работа кипела. Гримеры и костюмеры приводили актеров в соответствие со сценарием, осветители устанавливали свои прожекторы, хотя, на взгляд Миронова, солнце и так жарило, как следует. Но, разумеется, ни с вопросами, ни с советами он лезть не стал. Не его это собачье дело. Сейчас у него другая функция.
Режиссер сидел в раскладном креслице под зонтиком, как это ему и полагалось, листал сценарий. Он поднял голову, увидел Евгения и поманил к себе. В этом жесте не было ничего неуважительного, и Миронов подошел.
— Ну, Джек, что у нас с охраной?
— Все в порядке, Сидни, мои парни несут службу. Ни один бандит не подкрадется незамеченным.
— А замеченный все же подкрадется? — неуклюже пошутил Лазарофф. Было заметно, что настроение у него сильно повысилось. Это был человек работы, и безделье, особенно вынужденное, его угнетало. Теперь же он находился в своей среде. Вокруг все бурлило, люди бегали, что-то делали, и он из своего кресла, словно со сторожевой вышки, наблюдал. Скоро придет время, когда все замрут, а он скомандует: «Экшн!» — «Мотор!»
Евгений вежливо улыбнулся шутке.
— Что вы сделали с Сенди? — спросил режиссер.
— С каким Сенди? — сделал вид, что не понял Миронов.
— Ну, с моим ассистентом! Я послал его узнать, как у вас идут дела. Мальчишка вернулся совершенно подавленный и теперь где-то скрывается.