Он поднялся с колен, обхватил ее за талию и усадил на кушетку, потом побросал сверху ее одежду, и не успела она опомниться, как он поднял ее на руки и прижал к своей груди.
Когда он направился к двери из библиотеки, она вцепилась ему в плечи, поняв, что он собирается сделать.
– Вы не должны…
Геро опасалась, что их увидят слуги, но никого не увидела, пока он пронесся по коридору и взбежал по лестнице. В конце верхнего коридора он плечом распахнул дверь. Она успела заметить наполненную водой ванну, смятые полотенца и огромную кровать с огненно-оранжевыми занавесками, прежде чем оказалась на этой кровати.
Она затаила дыхание, не зная, чего он от нее ждет. А чего ждала она? Геро приподнялась на локте, но он покачал головой.
– Останьтесь там. – Поднял руки и одним движением стянул с себя рубашку. Потом сбросил штаны.
Она раньше видела голых мужчин. Статуи, белые и абсолютно безволосые. Несколько раз она видела работников, обнаженных по пояс.
Но ничего подобного она никогда не видела и даже представить не могла. То, что она считала загаром, оказалось естественным цветом кожи – оливковым. Плечи, широкие и квадратные. В отличие от каменных статуй на теле Гриффина были волосы. От одного коричневого соска к другому тянулись темные завитки. Постепенно расширявшаяся полоска темных волос шла от пупка вниз к густой черной поросли. Его член выпирал из этого буйства волос, красноватый и… странный. Вот она, его мужская сила.
Геро не могла отвести глаз, внутри у нее все сжалось от этого зрелища. А ведь она уже держала его плоть в руках… тогда в карете. Ничего более впечатляющего и более устрашающего она в своей жизни не видела…
– Нравится? – спросил он.
Геро подняла на него глаза и сказала правду:
– Да.
Уголок рта у него дрогнул.
– Это хорошо. Я слышал, что многие невинные девушки с криком убегают от этого зрелища.
Она закусила губу при слове «невинные».
– А вы невинная девушка, не так ли? – спросил он.
Геро кивнула. Да, она девственна, но сейчас перестанет быть таковой. Это плохо. Это грех. Это…
– Не надо думать. – Гриффин шагнул к ней и опустил колено на кровать, которая прогнулась под его весом. – Не надо ни думать, ни удивляться, ни бояться. Надо только чувствовать. – Он навис над ней, от его тела исходил жар. – Почувствуйте меня.
И она почувствовала. Он втиснул ноги между ее бедер и улегся сверху. Грубые волосы на его ногах кололи, плоский крепкий живот давил на нее, горячая плоть обжигала, словно раскаленный железный брусок.
Он опустил голову и прошептал:
– Почувствуйте меня.
Он всунул язык ей в рот, а она уже знала, как пососать его, как склонить голову набок, чтобы их рты удобно соприкасались. Он запустил руки ей в волосы, вытащил булавки и засунул ладони под пряди. Геро вдруг поняла, что она тоже может его потрогать.