Кое-как причесавшись, Геро – времени, чтобы переодеться, у нее не было – выбежала из комнаты, спустилась по лестнице и стала ждать в прихожей карету.
– Я с тобой, дорогая. – Кузина Батильда, запыхавшись, почти бежала за ней следом, прижимая к груди подобно щиту Миньон.
– Герцог, без сомнения, разгневан, – сказала Геро. – Вам не нужно сопровождать меня.
Кузина Батильда гордо подняла подбородок.
– Вы все находились на моем попечении после смерти ваших родителей. Я не допущу, чтобы ты одна встретилась с ним. – И со свойственной ей практичностью добавила: – К тому же две женщины скорее смогут его утихомирить.
Что касается Геро, ее это не успокоило, но она решительно направилась к карете.
Спустя полчаса они стояли на пороге Уэйкфилд-Хауса, внушительного особняка, построенного их отцом. Отец намеревался жить здесь всей семьей, но сейчас в огромном доме остался только Максимус.
Дверь открыл взволнованный дворецкий. Увидев их, он произнес:
– Миледи, я не думаю…
Геро быстро прошла мимо него со словами:
– Где мой брат?
– Его светлость в своих апартаментах, но…
Геро, едва кивнув, уже поднималась по лестнице. В обычных обстоятельствах она не осмелилась бы вторгнуться в личные покои Максимуса. Но как раз теперь сложились чрезвычайные обстоятельства.
Дверь в комнаты брата открылась, и оттуда, подобно выгнанной собачонке, вылетел секретарь.
Геро глубоко вдохнула для храбрости и вошла.
Максимус сидел в одной рубашке, без фрака, наклонившись над письменным столом, и что-то писал. В комнате находилось еще трое слуг, включая камердинера Крейвена, который служил у Максимуса очень давно. Крейвен был худым и высоким, всегда носил черную одежду и напоминал скорее гробовщика, чем камердинера.
Увидев Геро и кузину Батильду, он повернулся к Максимусу:
– Ваша светлость?
Максимус поднял голову.
– Оставьте нас, – приказал он слугам.
Крейвен выпроводил всех из комнаты, вышел сам и закрыл дверь.
Максимус встал и приблизился к Геро. Внимательно посмотрев на нее, он дотронулся пальцем до все еще опухшей щеки.
– Он за это ответит.
Она не была уверена, кого имел в виду Максимус, сказав «он», но это уже не важно.
– Нет, не ответит.
Максимус сдвинул брови и отвернулся к столу.
– Я уже послал своих секундантов к Редингу. Дело решенное.
Кузина Батильда ахнула и тихонько застонала.
Геро схватила брата за руку.
– Отзови свой вызов.
Он поднял брови. В конце концов, Максимус – герцог. Никто с ним так не разговаривает. Даже она.
Но это вопрос жизни и смерти.
– Я не хочу дуэли, – сказала она, глядя прямо ему в глаза. – Я не хочу больше никакого насилия, и уж точно смерти.