Когда же открыл, то увидел, что Лавиния стоит рядом с миской воды. Она положила холодную салфетку ему на нос.
Он охнул от боли.
– Сиди смирно, – сказала она.
Он смотрел, как она наклоняется к нему, и, сдвинув брови, спросил:
– Почему ты меня оставила?
– Ты знаешь почему.
– Нет, – невнятно произнес он. Ему нужно получить ответ сию минуту. – Почему?
– Потому что, – сказала Лавиния, заново намочив салфетку, – ты решил, что тебе пора жениться. Ты сделал предложение леди Геро стать твоей женой.
– Но зачем было бросать меня? – упрямо спросил он. – Ты же знаешь, что купалась бы в роскоши до конца жизни.
– До конца жизни? – Карие глаза смотрели прямо на него, но он не мог понять, о чем она думает.
– Да, – ответил он, вдруг протрезвев. – Всю жизнь. Я не завел бы другую любовницу. Я был бы верен только тебе.
– И своей жене, ты хочешь сказать. – Она покачала головой. – Томас, боюсь, мне неуютно чувствовать себя содержанкой.
– Я не могу жениться на тебе, черт возьми, – буркнул он.
Он знал, что в данный момент он не может кого-либо пленить, что лицо у него изуродовано, но чувства переполняли его.
– Я знаю, что ты не можешь на мне жениться, – произнесла Лавиния почти скучающим тоном. – Но это не означает, что я не могу выйти за какого-нибудь другого джентльмена.
Томас вскинул голову – удар был более болезненный, чем кулак брата.
– Ты не сделаешь этого!
Лавиния удивленно на него взглянула.
– Почему? У тебя нет прав на меня.
– Черт бы тебя побрал, – прошипел он, сбросив с лица мокрое полотенце. – Черт бы тебя побрал! – И схватил ее.
Он целовал ее с отчаянием человека, сломленного, с кровоточащим сердцем.
Лавиния отвернулась от его пылающих губ, не обращая внимания на то, что он засунул руки под шелковую фиолетовую накидку.
– Томас, это ничего не решит.
– Возможно, – просипел он, облизывая ей шею. – Но уж точно мне станет лучше.
– Ох, Томас, – вздохнула она, и это не прозвучало как отказ, поэтому его было уже не остановить.
Он сделал то, чего желал не один месяц – любить Лавинию.
Гриффин дремал, сидя в кресле в доме брата, когда парадная дверь Мэндевилл-Хауса открылась и закрылась. Он проснулся и устало потер лицо.
Он пытался увидеться с Томасом накануне вечером – после встречи с герцогом Уэйкфилдом, – но Томаса не было. Ясно, что брат не вернется домой в ближайшее время, и поэтому Гриффин отправился в Сент-Джайлз.
Этим утром он приехал прямо к Томасу домой, чтобы застать его, прежде чем тот куда-нибудь уйдет.
Любопытно, что Томас – считающийся степенным холостяком – проводит ночи вне дома.
Гриффин выглянул в коридор.