– Я ждала. Я выхожу в свет уже шесть лет.
– И все это время вы искали подлинную любовь?
– Вероятно. – Геро пожала плечом, явно раздосадованная. – Или что-то похожее на настоящую любовь. Сколько, вы считаете, мне следует еще ждать? Месяцы? Или годы? Мне двадцать четыре. Я обязана выйти замуж, и выйти замуж должным образом. Я не могу ждать вечно.
– Обязаны… – повторил он. Это слово ему было неприятно, хотя мысль не нова. Разве все леди ее положения не обязаны сделать хорошую партию?
Геро покачала головой:
– Ждать, встречу ли я свою настоящую любовь в шестьдесят лет? Что, если я никогда не встречу? Нет никакой уверенности, что это произойдет. Вам бы больше понравилось, останься я старой девой, питая слабую надежду?
Гриффин с любопытством посмотрел на нее.
– Вы верите в одну-единственную настоящую любовь?
– Возможно, не в одну-единственную, но совершенно определенно во что-то похожее. Да, я думаю, что мы все способны влюбиться – даже сильно – и что где-то есть человек, который ответит на эту любовь. – Геро вдруг смутилась и сморщила нос. – Вы, разумеется, считаете разговор о настоящей любви глупым.
– Вовсе нет. Я твердо знаю, что романтическая любовь существует. Я наблюдал ее, в конце концов.
– И такой развратник, как вы, тоже мог бы потерять голову от любви к одной-единственной женщине? – Она спросила это совершенно серьезно.
– Возможно. – Гриффин повел плечом. – Хотя… чертовски неприятно попасть в такое положение.
– Значит, вы никогда не влюблялись?
– Никогда.
Геро кивнула:
– Как и я.
– Жаль. – Гриффин сжал губы, потом произнес: – Интересно, что это за ощущение? Быть одержимым страстью? Отдать все за единственного человека на свете?
Губы у нее дрогнули.
– Как романтично для развратника! Вы нарушили мое понимание об окружающем мире.
– Не обманитесь. Это моя внешняя оболочка, – весело заметил Гриффин. – Под ней скрыто животное.
Геро внимательно на него посмотрела, потом кивнула, словно пришла к заключению:
– Я едва ли смогу обмануться, учитывая обстоятельства нашей первой встречи.
Гриффин улыбнулся, скрывая разочарование.
– Но если вы настолько романтичны в отношении супружества, милорд, – сказала она, – то почему вы счастливо не женаты и не обзавелись дюжиной отпрысков?
– Я, миледи, верю в любовь, а не в идеальный брак. Быть привязанным к одной женщине на всю жизнь среди чумазых непосед? – Гриффин изобразил ужас. – Нет, я с радостью уступаю брачный статус со всеми причитающимися обязанностями моему брату.
– А если вы вдруг влюбитесь? – спросила она. – Что тогда, милорд?
– Ну, тогда, миледи, я пропал. Привольная холостяцкая жизнь будет уничтожена под корень супружескими узами и… нежной ручкой. Но… – он поднял палец, – …это, как вы сами указали, очень маловероятно. Моя единственная подлинная любовь, возможно, живет в далеком Китае. Она может быть девяностолетней старухой или двухлетней крохой. Я могу никогда ее не встретить в этой жизни и благодарю заранее за это Бога.