– Сегодня вечером я пила чай с вашей матушкой, – сообщила Геро Мэндевиллу. – Она показала мне меню свадебного завтрака.
– Да? – Он снисходительно улыбнулся, а Рединг отвернулся и уставился на воду. – Надеюсь, вы все одобрили?
– Я… – Геро почему-то взглянула на Рединга. Он, словно почувствовав ее взгляд, обернулся и насмешливо выпучил глаза. Геро покраснела, надеясь, что в темноте это незаметно. – Да. Она готовит чудесное торжество в честь нашего бракосочетания.
Рединг закатил глаза.
– Очень хорошо, – сказал Мэндевилл. – Я рад, что вы подружились с моей матерью.
– Было бы трудно не подружиться. – Геро улыбнулась с искренней теплотой. – Ваша матушка – прекрасная женщина.
Губы Рединга изогнулись в улыбке, и он отвернулся.
– Мы почти приплыли, – возвестила Феба. Она все время внимательно всматривалась вперед. – Там причал, да? – И вопросительно посмотрела на Геро.
Геро заметила, что Рединг с любопытством наблюдает за ними.
– Да, дорогая. – Геро взяла Фебу за руку. – Похоже на причал.
Это едва ли можно было назвать просто причалом. Помост освещался фонарями, развешанными на столбах. Когда они подплыли ближе, Геро увидела лакеев в сказочных ливреях – они помогали господам выйти из лодок. На каждом лакее был костюм пурпурного и желтого цвета, и у каждого в чем-то разный. Один красовался в полосатом фраке и клетчатых чулках, другой – в желто-оранжевом парике, пурпурной ливрее с желтыми лентами, третий – в ярко-желтой ливрее поверх жилета с пурпурными горошинами.
Их лодки причалили к пристани, и лакей в напудренном парике бледно-лилового цвета наклонился, чтобы помочь Геро выйти из лодки.
– Добро пожаловать в Театр Харта, миледи.
– Благодарю, – сказала Геро.
Вся их компания сошла на берег, и Феба спросила:
– Ты заметила в его парике примулу?
Геро повернулась – действительно у лакея за ухом красовался желтый цветок.
– Искренне надеюсь, что это не последняя мода, – пробормотал Рединг и, заметив, что Феба смотрит на него, добавил: – Я бы выглядел глупо с тюльпаном за ухом.
Феба прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться.
– Ты бы выглядел ослом, – объявил Хафф.
– Спасибо, Хафф, за твое доброе мнение, – серьезно ответил Рединг.
Хафф хмыкнул, а Мэндевилл кашлянул и произнес:
– Так мы идем?
Он предложил руку Геро, и они ступили на деревянный настил дорожки. С деревьев над ними свисали волшебные фонарики. Геро вгляделась повнимательнее и увидела, что каждый фонарик – это стеклянный шар не больше ее ладони, в котором зажжен огонек. Деревья и кусты живой изгороди были искусно подрезаны, слышалась музыка, звучавшая громче при их приближении. Они вышли из-под деревьев, и перед ними, как из-под земли, вырос удивительный театр. На заднем плане виднелись искусственные руины. Если присмотреться, то между полуразрушенными колоннами можно разглядеть оркестр. По обеим сторонам поднимались роскошные ложи в четыре ряда. Некоторые открытые, а некоторые с занавесками, чтобы дать возможность зрителям побыть наедине.