– Да хрен его знает, Серый, как оно все серьезно, будем посмотреть. Только это, не доставай меня с этим, хорошо?
– Да понял, не вопрос… закрыта тема так закрыта, – согласился я, порадовавшись за Иваныча.
А на пирсах уже была суета, торговцы открывали свои лавки, меж пирсами сновали подростки, разнося за небольшое вознаграждение экипажам различных плотов и шлюпок завтраки. Нарастал стук топоров и молотков, завывали пилы. Забрали в ломбарде оставшееся золото, отметились у охраны пирсов и направились к «Мандарину», где встретили взъерошенного и еще сонного Фиму. Он сидел на штабеле досок и уплетал пирожки, запивая их молоком из пол-литровой банки.
– Добгое утро, – радостно поприветствовал он нас пирожком в руке.
– И тебе привет. Ну, какие новости? – поинтересовался я, поднимаясь на палубу. – Залазь, расскажешь.
Фима поведал нам, что уже договорился насчет места в торговых рядах и на счет строительства. Также обрадовал нас новостью о трех квасных бочках.
– Надо только за них оставить задаток.
– Так мы же тебе дали денег…
– Вот я и интегисуюсь, можно ли из них оставить задаток?
– Мля, Фима… Нужно!!! – сказал Иваныч. – Это считай три тонны почти!
– 2700 литгов! – уточнил Фима.
– Поумничай, – хмыкнул Иваныч, – в каком состоянии хоть?
– Ну… желтые такие на колесах.
– Фима, не зли меня! Бочки сами целые?
– А, да. Целые. В них молоко ездили собирали по поселкам.
– Хорошо, жди нас через пару дней, чтобы бочки уже здесь у пирсов стояли, за охрану заплатишь.
– Понял.
– Все, молодец… теперь дуй с палубы и за работу! Мы отходим уже сейчас, – сказал Иваныч и завел двигатель…
Мы с Сашей прошли по катамарану, проверили крепление бочек, малолетние «помогайки» отдали швартовые, и «Мандарин», ровно урча дизелем, плавно отошел от пирса.
– Вот тут стоит проверить, – сказал Иваныч, обведя на карте два места, – Саня, право тридцать возьми.
– Понял, – кивнул он в ответ.
Иваныч настоял на «экспресс-курсе мореходства» для Александра, и теперь тот с сосредоточенным лицом стоял в рубке у штурвала, а мы с Иванычем разлеглись наверху с картой и биноклем, пытаясь вычислить местонахождение траулера «сынков».
Через четыре часа хода показался остров, со стороны он походил на огромного крокодила, хребет которого был усыпан большими валунами, и только часть береговой линии, шириной не более полукилометра была в густой растительности. Высота была не большая, не более двухсот метров.
– Дай-ка порулить, – сказал Иваныч, оттесняя Сашу от штурвала, – а ты вот, на… в бинокль смотри.
«Мандарин» обогнул справа «хвост крокодила» и нам открылся обрывистый скальный берег, из моря торчали несколько острых скал, на которых и раскорячило немного на боку искомую нами посудину.