Машина сбавляет ход, сворачивает с шоссе в аллею, обсаженную липами, и подъезжает к высоким воротам. Там, в глубине старого парка, чернеет массивный дворец с мраморными колоннами.
Здесь живет князь Бранку, наследник некогда богатого чешского рода. Он получил этот дворец за год до мюнхенских событий и переехал сюда вместе с женой Хильдой, худощавой, властной немкой, дочерью известного лейпцигского врача.
Бранку боготворил свою супругу и награждал ее изысканными комплиментами, когда замечал в ее прищуренных глазах недовольство. Но даже самому близкому другу Бранку не признался, что побаивается Хильды. Правда, он умел отвести ее гнев. Вот и сегодня, вручая Хильде дорогой браслет, Бранку смотрел на жену так, будто говорил: «Видишь, как я почитаю тебя, дорогая». Она же морщилась, неторопливо примеряя холодный драгоценный ободок на костлявую руку.
— Ох какие вы, чехи, сладенькие, — угодливо, в тон мужу, но со скрытой издевкой сказала Хильда.
Бранку принял эти слова за благодарность и припал губами к ее руке. Но Хильда молча отдернула руку, сняла дорогой подарок и деловито спрятала.
— Жить не умеете, — сухо бросила она по-немецки.
Князь заглядывал жене в глаза, и это раздражало ее.
— Мне что-то нездоровится, оставь меня, — отмахнулась она, — я хочу отдохнуть.
Все чаще Хильда томилась и чувствовала себя в тихом Добржише как на забытом острове. Ей хотелось быть заметной в немецкой империи, она жаждала деятельности, связей с именитыми особами, и тишина имения ее раздражала. Хильда нервничала и свою злость нередко вымещала на муже.
С 1938 года, когда первые моторизованные части гитлеровских дивизий перешли границу Чехословакии, Хильда преисполнилась розовыми надеждами, особенно когда в 1941 году войска фюрера вошли в Россию и большевики, как и следовало ожидать, не устояли перед их натиском. Из каждого громкоговорителя на весь Добржиш раздавались победные выкрики, гремели марши, да и сам Гитлер довольно часто произносил боевые речи. И словно живым доказательством того, что это были не пустые слова, с лязгом и грохотом шли на восток бронетанковые части, автомобильные колонны с пехотой и боеприпасами, а в Германию — хлеб, руда, сахар, эшелоны со скотом и — только ночью, не для постороннего глаза — эшелоны с ранеными.
И Хильде тоже хотелось действовать, принимать участие в установлении «нового порядка» в Европе. Но ей негде было развернуться. Чтобы хоть как-то скрасить однообразную жизнь в провинции, Хильда часто принимала у себя гостей. Ее гортанный голос в такие дни становился высоким и властным. Говорила она немного в нос, и иногда казалось, что именно поэтому она и горбоносая. Хильда умела выбрать и пригласить наиболее полезных для себя людей. Чаще всего здесь бывали начальник Пршибрамского гарнизона полковник Кругер, майор гестапо Вольф Мюллер, шеф школы СС в Инце Адольф Грубке и эсэсовец майор Шульц. Нередко заезжали повеселиться и гости из Праги.