— Единственные мои сомнения, — сказал Кудряшов, — заключаются в том, что неизвестно, будет ли у Агольцова нужное нам расположение духа. Но у меня есть кое-какие идеи по поводу того, как ему помочь создать это самое расположение. Да так, чтобы не я, мент, униженно искал с Цикорием свиданку, а он сам рыскал бы по городу в поисках встречи со мной. Я могу организовать утечку одной очень неприятной для Юрика информации. Ну оч-чень неприятной. Есть такой Витя Косуля, широко известный в узких кругах. Ну, знаешь ты его. Падла та еще. Так вот, Юра Агольцов потратил несколько лет на то, чтобы с Косулей наладить хорошие отношения. Стоило это Юре ой как недешево. В доверие вошел. Вместе вроде дела стали делать. Но Косуля и теперь нос по ветру держит и сто раз на дню Юру перепроверяет. Хотя такое равновесие, пусть хрупкое, обоих устраивает. Ну, известно: худой мир лучше доброй ссоры. Так вот. Месяца два назад погиб начальник охраны Косулиной конторы. Средь бела дня на перекрестке в машине застрелили парня. А парень весь с потрохами Витин был, преданный, как собачонка, они со школы еще дружбаны. Стали мотать туда-сюда, кто да что? Абсолютно непонятно, кому парень мог дорогу перейти. Вроде со всеми ровным был. Косуля, конечно, забыть этого не может. А у меня есть подозрения, пока, правда, ничем не подтвержденные, что это Юра Агольцов начинает потихоньку убирать от Косули верных людей. Во всяком случае, место того парня занял Юрин пацан. Круто Агольцову обязанный. Так круто, что, если бы не Юра, сидеть бы ему лет десять по сто семнадцатой нехорошей. А так Юрок девочкиным родителям деньжат отвалил, те и забыли все в одночасье, да так еще орали на прокурора, дескать, тот невинных людей сажает, как в тридцать седьмом, что у бедолаги аж лычки треснули от сраму. Пацан Юрин все это помнит, конечно. Такое, сам понимаешь, из памяти не выпадает. Так что идея моя незатейливая: довести до сведения Косули данную гипотезу. Ну, подкрепить ее еще небольшой дезой о том, что пистолет, найденный у мальчонки Юриного, дескать, соответствует тому, из которого по охраннику, невинно убиенному, стрельнули вороги. Проверить Косуля это не сможет, во всяком случае, быстро. А я еще дам через своего хлопца информацию в газету: мол, раскрываем потихоньку злодеяния. Вот тому ослепительно яркий пример.
— Вот за это тебя точно взгреют по первое число. И будут совершенно правы, — заявил Воротов.
— Готов страдать. Информация в газете может уже завтра с утречка появиться, — Кудряшов глянул на часы, — ничего особенного в ней не будет. Просто задержан гражданин, имя-фамилия в интересах следствия не разглашается, и найден при нем ствол такого-то калибра, того же, что-де применялся при недавнем заказном убийстве. За что тут взгревать? Безнадежно не за что. Калибр-то действительно тот же. Остальное будем считать деталями. А я по своим каналам уже сегодня начну пополнять багаж Витиных знаний. К вечеру, думаю, еще газетенку не прочтя, Агольцов будет рвать и метать. Сам знаешь, клевета — это верняк, оправдаться сложненько. Иногда вообще нереально. Значит, я так думаю, что завтра к полудню приму Юру на грудь, а, как считаешь?