Лариса — нежная блондинка с зелеными, удивленно распахнутыми глазами, одетая в стального цвета шелковый комбинезон. Катя — яркая брюнетка с внимательным, тяжелым взглядом, в пряно-сиреневом пиджаке, из-под которого слегка намекала на свое наличие мини-юбка.
Когда Померанцева уставала насиловать тренажеры и жаловалась Ларисе, что моченьки уж нет надрываться, Лариса всегда отвечала: «Тебе надо, Кать, у тебя ноги красивые». Ноги ногами, но только железные монстры в шейпинговом зале знали, чего стоило Кате держать свои конечности в приличной форме. Потому Катя при всякой возможности их оголяла: не пропадать же усилиям.
Спутники восхищенно, с гордостью смотрели на своих дам. Они были почти ровесниками им, но сугубо женское умение Кати и Ларисы оставаться юными расставляло акценты, несообразные законам природы. Мужчины казались старше, вид имели солидный, груз трудов и забот давил на плечи. Собственно, так и было. Спутники Ларисы и Кати занимались бизнесом. А это, согласитесь, не звезды наблюдать и даже не на сцене представляться. Бизнес требует надрыва и постоянного топтания на горле собственной песни.
Но сегодня они, эти мужчины в объемистых пиджаках, были легкомысленно счастливы: их труды вознаграждены, потери компенсированы. Сегодня они в обществе лучших из знаменитейших женщин страны, и все-все вокруг, от официантов до того, в белом галстуке, усатого за дальним столиком, видят это. И завидуют.
Мягкий свет свеч играл на лицах, сервировка предстоящей трапезы была безупречна. За соседним столиком обильно угощалась суровая охрана. Парни при этом умудрялись беспрерывно осматривать зал, и Лариса могла поклясться, что глаза их вращаются на все 360 градусов.
— Итак, — сказал, потирая руки, спутник Кати, — начнем.
— Итак, поехали, — подтвердил спутник Ларисы.
Дамы улыбались лучезарно. «Боже мой, — думала Лариса, — сейчас будут интеллектуалов корчить. Умные разговоры изображать». «Только бы не об искусстве, — думала Катя, — только не это. А то ведь придется поддакивать».
Ларисин поклонник Константин Стрелецкий был бизнесменом крупным и крутым. Но темным, масштабы его деятельности не позволяли ему заниматься экономическим криминалом. Познакомившись с Ларисой, он лихо взял ее в оборот, обложил со всех сторон красными флажками внимания, заботы и денег. Лариса никак не могла понять, зачем она ему понадобилась, — приходилось верить в его натуральное, глубокое чувство. Костя ей нравился, и она терпела его опеку без труда. Пока терпела.
Владимир Ткаченко, глядящий влюбленно-робко на знаменитую и такую родную, такую близкую сейчас Померанцеву, не верил своим глазам. Хотелось ущипнуть себя, но лучше, конечно, Померанцеву. Неужто это он, Вовка Ткаченко, симферопольский босяк, выбился в люди? Да еще в какие!