Ночная диверсия (Бондаренко) - страница 44

Прояснилось все через час. В кабинет вошел высокий, щеголеватый лейтенант. Небрежно козырнув, представился:

— Лейтенант Шиллер, — и протянул пакет с пометкой: «Совершенно секретно».

«Этакому хлюсту доводится носить такую фамилию», — с неприязнью думал Пауль, срывая сургуч с пакета.

«На должность командира роты временно назначается лейтенант Шиллер. В его деятельность не вмешивайтесь.

Оберст фон Говивиан».

Когда Вольф закончил чтение, лейтенант приподнялся и, чуть насмешливо улыбнувшись, поинтересовался:

— У вас есть что-нибудь ко мне, господин капитан?

— Вы знакомы с содержанием документа?

— Да, знаком.

— Как видите, там написано, чтобы я не вмешивался в вашу деятельность. Я так и собираюсь сделать. Принимайте роту и делайте, что вам приказано.

Когда лейтенант ушел, Пауль еще раз внимательно перечитал приказ и спрятал его в стол.

«Так, — подумал он, — в том, что это гестаповец, сомнений нет. Зачем же он пожаловал?»

К концу дня лейтенант Шиллер снова зашел к Вольфу. Не снимая с лица своей насмешливой улыбки, доложил:

— Роту принял, господин капитан. — Потом, посерьезнев, заговорил холодно: — Надеюсь, капитан, вы понимаете, что к этим лейтенантским погонам я не имею никакого отношения. Поэтому давайте говорить без церемоний. Скажите, в переданной мне роте есть кто-нибудь из солдат, кто внушал бы вам подозрение?

— Нет, таких нет.

— Ну, а просто таких, которые вам не нравятся почему либо? Ну, хотя бы личностью.

— Я привык относиться к подчиненным одинаково.

— Жаль. Вы не помните солдата Клемме?

Вольф знал этого солдата. Худой, нескладный, с бледным лицом, с близорукими глазами, испуганно смотрящими из-под стекол очков. Он всегда вызывал у Вольфа чувство жалости.

— Помню. Неужели он в чем-то провинился?

— Да нет, просто противная физиономия. И читает. Я сегодня у него видел книгу. И знаете что? Стихи Шиллера.

Лейтенант расхохотался.

— Как будто знал, шельма, что придет в роту другой, настоящий Шиллер, и специально извлек книжонку. Не люблю, когда солдат читает.

— И что же? Накажете его за это?

— Пусть это пока будет моей маленькой тайной.

Он извлек из кармана небольшую флягу и два складных стаканчика.

— Выпьемте, капитан!


Павел Сорокин оказался прав. Через несколько дней в лагерь прибыли автомашины с колючей проволокой и начались работы по ремонту проволочных ограждений.

Семену и Павлу повезло с первых же дней. Они вместе с полсотней пленных попали на внутренние работы. Однако думать, о побеге не приходилось. Участок, где они работали, был оцеплен густой сетью охраны. На вышках дежурили усиленные наряды пулеметчиков.