Смеркалось рано, и особняк герцога де ла Игуалады погрузился в полутьму. Энтони Уайтлендс, скрючившись в своем углу, услышал краткое совещание преследователей, собравшихся в приемной, которую он только что покинул, чтобы укрыться на верхнем этаже.
- Даже если кто-то действительно прячется в доме, в чем я сомневаюсь, - заявил грозный дворецкий, - то он никак не сможет выбраться отсюда незамеченным. Я предлагаю тщательно обыскать весь дом - комнату за комнатой. Вы осмотрите все помещения на первом этаже. Прислуга обыщет кухню, кладовую и прачечную, а я возьму на себя спальни.
Генералы без возражений позволили ему распоряжаться, признавая, что он намного лучше знает обстановку.
Почувствовав себя в ловушке, Энтони задумался, не сдаться ли ему на милость герцога. Тот не стал бы проявлять насилие в какой-либо форме в отношении человека, который в определенном смысле находился у него на службе, уж тем более в собственном доме, учитывая, что герцог не знал, что произошло между его дочерью и англичанином. Но даже если и так, защита герцога имела свои пределы. Ничто не могло гарантировать жизнь человеку, ставшему свидетелем заговора военных на самом высоком уровне.
Исходя из этих соображений он пришел к выводу, что должен всеми возможными способами попытаться скрыться, не попадаясь никому на глаза. Он быстро попятился, не теряя из вида лестницу, откуда в любую секунду мог появиться дворецкий со своим ружьем, и тут чья-то рука мягко обхватила его под локоть и раздался насмешливый и удивленный голос:
- Тони! Что ты здесь делаешь - в темноте, весь скукожившись? И что там за крики?
- Лили! - прошептал англичанин, едва оправившись от минутного замешательства. - Тихо, Лили! Они хотят меня убить.
- Прямо здесь, в доме? И кто же за тобой охотится?
- Я потом тебе все расскажу. А сейчас помоги мне, во имя всего святого!
Обладая живым умом и природной находчивостью, Лили охотно взяла решение на себя. Она провела Энтони в ту комнату, из которой только что вышла, потом прошла следом за ним и закрыла за собой дверь. Англичанин оказался в просторной комнате с белеными стенами и небольшим балкончиком, с которого открывался вид на меркнущий в сумерках оранжевый закат. Всю скромную обстановку составляли письменный стол светлого дерева, два стула, обитое цветастой материей кресло и полка, уставленная книгами, судя по корешкам - учебниками. На столе лежала раскрытая книга, стояла чернильница с пером, пресс-папье и другие принадлежности для письма.