Отвлеченный этими воспоминаниями и размышлениями, он с опозданием прибыл по адресу, который Педро Тичер записал на салфетке в "Чикоте". Часы показывали половину второго, когда он остановился перед огромным входом в многоквартирный дом и заметил рядом другую дверь, поменьше, с бронзовым звонком в форме головы льва. Перед тем, как позвонить, он толкнул маленькую дверь, и она подалась. Энтони вошел, предварительно оглянувшись по сторонам: в это мгновение на улице не было ни единого человека. Энтони был уверен, что никто за ним не шел и не следил. После стольких дней слежки эта неожиданная свобода показалась ему дурным предзнаменованием. Но он всё-таки вошел. В просачивающемся с улицы свете он различил выключатель, щелкнул им, и зажглась лампочка в золотистом латунном абажуре. Он закрыл дверь на улицу и поднялся по широкой лестнице с толстыми деревянными перилами, отполированными постоянным использованием, ступени скрипели.
Левая дверь второго этажа, там, где находилась квартира Педро Тичера, тоже была приоткрыта. Энтони осторожно переступил порог. В прихожей было темно, но из глубины коридора просачивался рассеянный свет. Ни в прихожей, ни в коридоре не было мебели, ковров или портьер, и ни единой картины на стенах. Продвигаясь тихо, чтобы не позволить застать себя врасплох, он дошел до большой комнаты, где горела лампа. Голые стены и скудная меблировка подтвердили его подозрения: этой квартирой никто не пользовался, ни в качестве жилья, ни в качестве офиса, ни как выставочным залом. Этого ему хватило бы для того, чтоб осознать свою ошибку, если бы другое зрелище не показало истинную степень его безрассудства и наивности.
Начать с того, что Педро Тичер был мертв, мертвее не бывает, никаких сомнений. Чуть раньше он назвал положение смертельным, и теперь продемонстрировал это бесспорным образом на собственном примере. Тело лежало с открытым ртом в центре комнаты, в луже крови, с раскинутыми в стороны руками и ногами, как будто его откинуло взрывом. Он еще был в пальто, трость валялась в метре от головы бывшего хозяина, а рядом с его лицом находился монокль, с трещиной, но не разбитый.
Подгоняемый инстинктом самосохранения, Энтони Уайтлендс снова вылетел на лестничную клетку, не задержавшись, чтобы обдумать положение. На лестнице послышались шаги. Он взглянул и увидел поднимающихся вооруженных мужчин. Некоторые соседи открыли двери, высунули головы и тут же захлопнули двери обратно. Звать на помощь явно было бесполезно, а кроме того, усталость затуманила его разум. Будь что будет, подумал Энтони. Пока он формулировал эту нечеткую мысль, его окружили четверо мужчин, которые велели не оказывать сопротивления. Даже сама мысль о сопротивлении заставила англичанина улыбнуться.