- Ихинио, не тебе выносить вердикт, - вмешался третий.
Энтони решил перевести дискуссию в менее теоретическое русло. Он не переставал помнить о серьезности угрозы, но если эти люди устроили ему столь изощренную ловушку, что наверняка у них был на то значимый мотив.
- Может быть, вы всё неправильно поняли? - предположил он. - Я не знаю, кто такой товарищ Коля, как и он не знает, кто я такой. Мы в жизни друг друга не видели.
- Этого вы знать не можете. Личность товарища Коли держится в секрете. И вообще, вопрос не в этом. Приказы товарища Коли не обсуждаются. Тут и говорить не о чем.
- Хорошо сказано, - согласился четвертый мужчина, который до сих пор молчал.
С этими словами он спрыгнул с ящика, на котором стоял, и Энтони обнаружил, что мужчина оказался карликом. Лишь тогда он понял, что эта пародия на суд, перед которым он предстал, была не просто небольшим спектаклем, а короткой прелюдией к его собственной смерти. Эта мысль произвела на него на удивление успокаивающее действие, его охватила апатия. Ему не казалось неправильным, что путь, начавшийся в аудиториях и библиотеках Кембриджа и продолженный в залах музея Прадо, после многих лет работы, редких успехов, нескольких неудач и справедливой дозы надежд и фантазий, завершится именно здесь, в Мадриде, охваченном слепой ненавистью и насилием, в руках шутов, в которых воплотились отчетливые черты испанского барокко.
- Ладно, пойдемте туда, - сказал Ихинио Самора. - Мне нужно только несколько секунд, чтобы уточнить с доном Антонио кое-какие детали его отношений с моей крестницей. В семейных делах нельзя оставлять недосказанности. Товарищи, - добавил он для Энтони, - в курсе ваших отношений с Тоньиной.
Энтони послушно побрел вслед за Ихинио. Он спрашивал себя, какие детали могут иметь значение в эти последние мгновения его жизни, но не стал возражать. Когда они оказались у двери, Ихинио Самора схватил Энтони под руку, имитируя тайную беседу, и прошептал ему на ухо:
- Я оставил ее открытой.
Энтони понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что речь о двери. Годы, проведенные в кабинете, не лишили его быстроты реакции. Не задумавшись, он со всей силы пнул Ихинио Самору, чье хрупкое телосложение не могло противостоять удару, а может, он просто притворился и упал, что отвлекло внимание его товарищей на ту долю секунды, которая понадобилась англичанину, чтобы открыть дверь, выскочить на улицу и помчаться со скоростью метеора.
Поспешные шаги, ругательства и выстрел показали Энтони, что преследователи бросились вдогонку. Несколько широких шагов дали ему достаточное преимущество, чтобы не слишком точные выстрелы, сделанные на бегу, не попали в цель. Он быстро добежал до рынка, где бродил чуть раньше. Там он стал легкой мишенью, несмотря на тусклый свет фонарей. Он зигзагами добрался до грузовиков, с тремя наступающими на пятки преследователями и чуть отставшим карликом. Оказавшись там, Энтони попытался спрятаться, не питая особых надежд, и услышал крик карлика: