— Так точно, — по-военному ответил охранник.
— Хорошо. Что вы можете сказать по сути дела?
Точилин заявил, что он ничего не видел и не слышал, так как спокойно нес свою вахту. Много времени его допрос не занял, и охранник уже собирался отправиться на свое место, как вдруг Ярослава Ярошенко спросила совершенно ровным голосом, как и было задумано:
— Вы признаете, что состоите в интимной связи с директором детского дома Аделаидой Анатольевной Морозниковой и в ночь гибели Сережи Губанова распивали с ней спиртные напитки на рабочем месте?
В зале суда повисла такая тишина, что мне казалось, я слышу, как хлопают ресницы у Точилина. Похоже, не было в зале ни одного человека, которого не ошарашили бы слова Ярославы. Даже прокурор Генин удивленно зашуршал своими бумагами, забыв о том, что он может заявить протест. Один Дмитрий Сергеевич Волохов сохранял непробиваемую невозмутимость.
— Мне повторить вопрос? — участливо спросила Ярослава.
— Нет, — наконец выдавил Точилин.
— То есть вы признаете? Вы отвечаете утвердительно на вопрос?
— Нет, — замотал головой Точилин.
— А вот у защиты есть сведения, что Аделаида Анатольевна была в ту ночь в детском доме.
— Ну была, ну и что? — вдруг торопливо заговорил охранник. — Они с Леркой вон водку пили, а я-то при чем? Я на вахте сидел!
— Что-о-о?! — ахнула Аделаида Анатольевна, вскакивая с места. — Ты на вахте сидел? Ты, значит, с нами не пил? И потом, скажешь, ничего не было?
Морозникова явно теряла над собой контроль, на это и был наш с Ярославой расчет — на неожиданность. Самым же интересным было то, что почти одновременно с ней со своего места вскочила и Валерия Георгиевна и громко завопила:
— Да вы что, издеваетесь, что ли? Ты что же, мерзавец, мне голову морочил? Ты же мне клялся, что никого у тебя нет! Это значит, пока я там со стола убирала, вы вон чем занимались?! Да вы… Да вас обоих убить надо! А ты, Ада, вообще мне за все ответишь! За все ответишь! Я теперь молчать не стану, я все расскажу! Подружка называется!
— Так ты что, и с ней тоже? — ахнула директриса, кидаясь к Сокольниковой.
— Так, свидетели! Порядок в зале! — строго постучал по столу молотком судья. — Судебный пристав, вмешайтесь.
Пристав быстро оттащил Морозникову, которая плюхнулась на свой стул и закрыла лицо руками. Зато соблюдать порядок в зале отказалась Сокольникова, которая теперь уже набросилась на Точилина с намерением расцарапать ему лицо. У охранника и самого хватило сил сжать ее руки, но пристав был тут как тут. Он оттащил Валерию Георгиевну в сторону, на всякий случай удерживая ее подальше от Морозниковой. Та, обхватив голову, обмякнув, сидела на стуле. Вдруг она открыла лицо, выискала меня взглядом в зале и выкрикнула: