Лев Владимирович спокойно кивнул головой:
— Я полагаю, что такая сумма не является чрезмерной. И даже готов выплатить премию в случае успешного завершения дела.
Я в очередной раз убедилась, что внешность обманчива: Лев Владимирович совершенно не производил впечатление богатого человека.
Я пожала плечами:
— Тогда можно переходить к сути дела. Лев Владимирович секунду помедлил, взглянул в сторону появившегося за стойкой толстяка-буфетчика и предложил:
— Не хотите что-нибудь выпить? — Пожалуй, чашечку кофе.
Он опять кивнул, поднялся и подошел к буфетной стойке: в кафе было самообслуживание.
Вернулся он с чашкой кофе и стаканом, наполненным до половины чем-то янтарно-коричневым, похожим на коньяк. Кофе он поставил передо мной, а из стакана отпивал по глоточку в течение всего нашего разговора.
Не знаю, каков был коньяк, но кофе был отвратительный — растворимый, чего я вообще не люблю, да в придачу сильно пережженный, что делало его практически непригодным к употреблению.
— Дело заключается вот в чем, — неторопливо начал свой рассказ Лев Владимирович, — несколько дней назад я был вынужден выступить в качестве эксперта в одной сделке по купле-продаже довольно дорогой картины. Следует заметить, что по профессии я искусствовед. А если быть совершенно точным.
Я одобрительно кивнула головой, и он продолжил:
— Моей задачей было оценить подлинность продаваемой картины. Иногда это бывает нелегко сделать и в благоприятной обстановке, искусство фальсификации художественных ценностей, к сожалению, в наше время достигло высокого совершенства, а при тех обстоятельствах… впрочем, об этом я уже говорил. В итоге картина была приобретена, деньги, и немалые, были уплачены, а через некоторое время, в спокойной обстановке, я с ужасом обнаружил, что это явная и, что самое прискорбное, довольно грубая подделка.
Лев Владимирович замолчал, обиженно насупив брови. Было видно, что вновь нахлынувшее негодование на подлых обманщиков мешало ему говорить. Он попытался взять себя в руки, сделав хороший глоток из стакана, и это ему в конце концов удалось.
— Признаюсь, несколько дней я не решался сообщить правду хозяину картины. А когда сообщил, то… об этом лучше не вспоминать.
Он опять разволновался и, видимо, стремясь успокоиться, допил свой стакан одним глотком.
— Короче говоря, мне дали неделю сроку на розыски аферистов, а потом в отношении меня будут приняты, как мне было сказано, «меры».
— И что же это за меры?
— Об этом я могу только догадываться, — мрачно изрек мой собеседник.
— А почему вы и ваш клиент не обратились в милицию?