На третьей полке лежал рулон, на котором пыли было заметно меньше, чем на соседних. Так и должно быть, если его недавно снимали с полки. Я тоже попробовала его снять, и это неожиданно у меня получилось, рулон был не слишком тяжел. Мне удалось опустить один его конец, который подхватил Сергей Иванович и этим завершил дело.
Вынеся рулон в зал, мы развернули его на полу.
— Ах, черт, — огорченно воскликнул директор, — что за ерунда!
Источником досады Сергея Ивановича и моей плохо скрываемой радости был большой прямоугольный вырез прямо на животе изображенного на картине незнакомого мне генерала со странной интеллигентской бородкой.
— Кто это? — спросила я раздосадованного директора.
— Булганин, — укоризненно пояснил он, — молодежь его уже не знает, а ведь большим был человеком, министром обороны. И это при живых-то Жукове, Рокоссовском, Василевском.
Размер выреза, насколько я заметила, значительно превышал габариты «Цыганки». Это легко было объяснить, если предположить, что холст для подделки заготавливался до того, как стало известно, какую именно картину необходимо фальсифицировать.
— Интересно, — продолжал директор, — кто же это такую дыру ему проделал?
— Моль, наверное, — пошутила я. Шутка удалась, Сергей Иванович рассмеялся и покачал головой:
— Ничего страшного. Как вы, наверное, заметили, у нас таких навалом, может, и еще один Булганин есть.
— Это не тот, который попал потом в антипартийную группу? — припомнила я что-то из истории.
— Он самый, — подтвердил директор.
— Булганин, Молотов, Каганович и… и… — замялась я. Память у меня, конечно, хорошая, но не до такой же степени.
— И примкнувший к ним Шепилов, — удовлетворенно закончил мой собеседник, — так во всех газетах и писали. Даже анекдот такой был. Вопрос: какая самая длинная в СССР фамилия? Ответ: и примкнувший к ним Шепилов.
— Вот Шепилова я и забыла.
— Удивительно, что остальных помните, — одобрительно покачал он головой, — я вижу, что ваша организация умеет подбирать кадры. Приятно поговорить с образованным человеком.
Не скрою, его похвала была мне приятна. Знал бы он только, какую организацию я действительно представляю.
— Знаете, Сергей Иванович, вы не первый в этом городе, к кому я обратилась с подобным предложением. И везде мне отвечали, что в период борьбы с культом личности, при Хрущеве, такие полотна были уничтожены. Как же вас миновала чаша сия?
— Очень просто. В те годы директором Дома культуры был один ортодоксальный сталинист. Он на свой страх и риск не стал их уничтожать, а потом это уже никого не интересовало.