– Правила я тебе уже сообщил. Теперь пойдут подробности, то, чего ты не помнишь или вовсе не знаешь. Убили не только тебя. Одновременно убито несколько человек. Ты не помнишь, кем из них был, но иначе игра потеряла бы смысл. Каждый из убитых тоже, наверное, хотел бы иметь выбор и уж точно был бы рад, если бы я и в самом деле закрыл свою «приемную» на выходные и дал им еще два дня…
Ну и дела! Тут уж не до шуток. Убийство, да еще нескольких человек сразу – какой-то голливудский триллер. А я, значит, попал под раздачу? И тогда, и, что еще важнее, сейчас.
– Не ломай голову, почему именно ты. Ну, к примеру, потому, что ты очень уж громко вопил «спаси меня». Объяснение, кстати, ничуть не хуже любого другого. И не надо изображать оскорбленную невинность, мои слова не означают, что я избегаю объяснений из-за того, что считаю тебя глупцом. По вашим – человеческим – меркам ты весьма даже не глуп, но есть вещи, недоступные тебе в принципе. Бессмысленно описывать слепому от рождения радугу. Да что я перед тобой распинаюсь! Предложение честное, – Голос опять хмыкнул, словно подавляя смешок, – настолько, насколько здесь вообще имеет смысл понятие «честность». А объяснять тебе я уж точно ничего не обязан. Или ты считаешь?..
Я помотал головой.
– Вот и ладушки. Будешь еще перебивать – передумаю. Я даю тебе шанс. Тот самый второй шанс, о котором вы все так страстно молите. Ты проживешь за каждого из троих убитых по девять дней. Постараешься их понять, попытаешься полюбить. Ну, или возненавидеть, как получится. Потом вернешься сюда и сделаешь выбор – скажешь, кем из них ты хочешь остаться.
Я задумался. Впрочем, это только так говорится – задумался. Я в общем-то понимал, что особого выбора у меня нет: если меня спрашивают, это еще не означает, что я могу отказаться. Ох, вряд ли. Голос, однако, терпеливо ждал. Ну да еще бы не «терпеливо»! У него тут вечность, почему бы не потратить пару мгновений на ожидание. Да и мысли мои при этом почитать – дополнительное развлечение.
– Не обольщайся, – фыркнул Голос. – Ничего такого особенно интересного в твоих мыслях нет. А выбор, кстати, есть. Можешь и отказаться, без проблем. Не одного тебя убили, предложу ту же игру кому-то из остальных.
– Да согласен я, согласен. Но хоть в общих чертах вы мне расскажете, кем я был, чем занимался, какие люди меня окружали. Я же ничегошеньки не помню!
– Если бы помнил, и игры бы никакой не было. – Голос уже откровенно веселился. – Само собой, я тебе не скажу, кем ты был. Сам догадывайся.
– Как?! – Отчаяние и гнев схлестнулись где-то у меня в горле, вот он какой, пресловутый комок! – Я ведь даже имени своего не помню! Даже не уверен: мужчина или женщина? Может, я вообще не человек, а собака какая-нибудь! Или крыса!