Славко помолчал малость, потом добавил:
— И отдохнуть нам друг от дружки надобно. В спорах великих мы с ним живем.
— Слава богу,— радостно сказал Василько.— Ивашка жив?
— Жив. И ватажники живы. На донском берегу ютятся.
— О вольном городе думают?
— Куда там! Ищо кафинские синяки не зажили, да и с ордынцами то и дело дерутся. Не до города.
— Как Микешка?
— Отделился от нас. Стан свой ниже по Дону разбросил, грабежом, сукин сын, промышляет. Из-за него у нас с Ивашкой нелады пошли.
— Чем люди живут?
— Рыбу ловят, землю пашут, отары овечьи завели. От Ахматовых татар отбиваются. Сброя кафинская зело пригодилась. Тебя ждут.
— Я-то зачем надобен?
— Хоть и живут люди вольно, одначе войны не миновать. Ватажек расплодилось, как грибов по осени, а однодушия нет. Если Ахмат настоящую рать пошлет —снова в кандалы закуют, видит бог. А ежели ты приедешь, даже Микеня, на что уж заноза нестерпимая, и тот не прочь под твою руку встать.
— Чем я им так по сердцу пришелся?
— Они ведь при тебе впервые волюшкой дыхнули — светлой памятью тех времен живут. А ты этой памяти огонек.
— Ну... а о Чуриловых не проведал?
• — Видит бог, не знаю ничего,— ответил Славко и замолчал. Он в те дни был против того, чтобы Василько связывал свою судьбу с купеческой дочкой.— Ты мне лучше вот что скажи: тайно сюда прибыл али как? И к ватаге думаешь ли пробиваться?
— Забирай, дед, гусли и пойдем. Пришел я сюда на корабле явно и поплывем с тобой на Дон — ватагу будем искать.
— Стало быть, ты и вправду туркам служишь? — спросил старик, когда они шли по городу к пристани.
— Служу.
— Корапь ихний?
— Да, турецкий. Они хотят помочь ватаге Ахмата воевать.
— За что это к нам такая от турков милость?
— Нашими руками жар хотят загрести,— на ухо деду ответил Василько.
— И ты им сподручным будешь?
— Поживем, дед, увидим.
Через три дня фрегат поднял паруса. Авилляр принял гусляра без слова. Он уже и раньше знал о нем. Если старик про атамана песни поет — такой человек нужен. Авилляр знает: песня в бой может вести лучше любого сераскира .
Глава шестая
ДЕЛА СТАМБУЛЬСКИЕ
...Потому что изменчива судьба наша: нынче хан, завтра беглец; нынче богат, завтра нищий; нынче много друзей, завтра все враги. Я боюсь своих, не только чужих...
Из письма хана Золотой Орды Тимура-Кутлуба
СНОВА В ВАТАГЕ
рошло еще три дня, и фрегат пришел в Азов. Авилляр решил еще раз испытать атамана. Позвал Василько, сказал: