Он затаил дыхание. Пытаясь слиться с стеной, прижался к ней… В двери заворочался ключ.
* * *
Ехали уже долго. Дорога была плохая, и мы подпрыгивали на кочках, как будто «Фольксваген» Ильяса был скакуном, а не автомобилем. Ильяс молчал. Изредка он поглядывал в мою сторону жалостливым взглядом. Видимо, мой убогий вид пробудил в его сердце человеческие чувства.
Ильяс вовсе не производил на меня впечатления монстра. Обычный тип. Впрочем, взглянув на Максима, я бы тоже не подумала, что мальчик развлекает себя черными мессами и прочей гадостью. Нормальный парень, основным увлечением которого должны были быть девушки. Дискотеки. Даже наркотики я бы поняла куда больше. Однако у парнишки были другие интересы.
— Не укачивает? — заботливо спросил Ильяс, глядя на меня искоса.
Я помотала головой.
— Нет…
— А то Клавдею тошнило постоянно… Каждый час останавливались.
Я пожала плечами. Клавдею не тошнило. Клавдея принимала допинг. Значит, место, куда она ездила, приводило ее в ужас. А ведь ее задачей было только накормить узника и убраться.
Что же она такое там видела? Отчего ее взгляд становился с каждым днем все отчаяннее? Напугать ее оказалось легко — значит, она жила со страхом в душе.
Мимо меня проносились чахлые придорожные деревья. Лишенные буйной зелени, они выглядели как осенние. А ведь еще только самое начало сентября.
* * *
Максим Лабутец посмотрел на часы. То, что он сейчас узнал, привело его в ужас. Ему было страшно, как никогда.
Нужно хоть что-нибудь попытаться сделать. Если исправить все до конца невозможно, то…
Он судорожно глотнул свежий сентябрьский воздух. Сегодня он понял, как он прокололся. Теперь спасти его и его брата — то, что он узнал нечаянно, изменило всю его жизнь — мог счастливый случай. Или чье-то вмешательство.
Максим посмотрел в небо. Нет, он не станет никому доверять жизнь своего братишки. Никогда. Он все сделает сам.
Он решительно подошел к автобусу. До его отхода оставалась минута. Максим успел запрыгнуть в него, и автобус, фыркнув, отъехал.
Отец Андрей проводил службу. Сегодня он не был похож на себя. Что-то тревожило его, и регентша Оля, тайно влюбленная в молодого священника с красивыми зелеными глазами и открытой детской улыбкой, смотрела на него обеспокоенно.
Оля знала, что у него пропал племянник. Но мальчишки вообще народ непредсказуемый. Она это знала по своему сынишке — не дай Бог, конечно, он потеряется, но способности к этому у парнишки были.
В половине десятого взгляд отца Андрея стал отстраненным, и Ольга видела, как он нервно сжимает губы и смотрит на часы. Такого с ним не было никогда.