* * *
Ровно в семь вечера Эмма в последний раз смотрится в зеркало — убедиться, что не выглядит так, будто слишком прихорашивалась. Зеркало стоит, прислоненное к стене, и хотя Эмма знает, что оно кривое и укорачивает, все равно неодобрительно прищелкивает языком, глядя на свои бедра и коротенькие ножки ниже края джинсовой юбки. Для колготок слишком жарко, но Эмма не может без слез смотреть на свои покрытые ссадинами красные колени, поэтому все равно надевает колготки. Волосы, только что вымытые и пахнущие «лесными ягодами», уложены в «прическу», пышную и ароматную, и она взбивает ее пальцами, чтобы придать ей некоторую небрежность, и вытирает мизинцем размазавшуюся помаду в уголке губ. Губы у нее очень красные, даже, пожалуй, слишком. Но все равно из этого свидания не выйдет что-либо путное; наверняка она будет дома уже в половине одиннадцатого. Допив последний глоток большой порции водки с тоником, она морщится, когда во рту, только что прополощенном после чистки зубов, возникает металлический привкус, берет ключи, бросает их в «выходную» сумку и закрывает дверь.
И тут звонит телефон.
Эмма слышит звонок, уже дойдя до середины коридора. Думает, не вернуться ли бегом и не взять трубку… но она и так уже опаздывает, да и наверняка это мама или сестра, звонят узнать, как прошло собеседование. Она слышит, как в конце коридора открывается лифт. Бежит, чтобы успеть, и двери лифта закрываются именно в тот момент, когда включается автоответчик…
* * *
— «…оставьте сообщение после сигнала, и я вам перезвоню».
— Привет, Эмма, это Декстер. Что я звоню? Я тут на станции рядом с родителями, только что был у мамы и… вот, хотел спросить, что ты сегодня вечером делаешь. У меня билеты на премьеру «Парка Юрского периода»! Вообще-то, думаю, сам фильм мы уже пропустили, но как насчет вечеринки в честь премьеры? Только ты и я? Там будет принцесса Диана, а я помню, как ты любишь всяких знатных персон. Извини, это я, конечно, издеваюсь… если ты сейчас слушаешь. Возьми трубку, Эмма. Пожалуйста, пожалуйста, возьми. Тебя нет дома? Ах да… я вспомнил, ведь у тебя сегодня свидание. С крутым парнем, а? Что ж, повеселись как следует, а потом позвони, когда вернешься… если вернешься. Расскажешь, как все было. Нет, правда, позвони мне как можно скорее… — У него срывается голос. Он делает глубокий вдох и продолжает: — Просто у меня был на редкость дерьмовый денек, Эм. — Голос его дрожит. — Кажется, я только что сделал что-то очень, очень плохое. — Надо бы повесить трубку, но он не может. Он хочет увидеть Эмму Морли, чтобы покаяться в своих грехах, но она на свидании. Растянув губы в улыбке, он добавляет: — Позвоню тебе завтра. Хочу знать всё в подробностях! Уцелели ли мужские сердца.