Так. Продолжение я уже знаю. Проходили. Он у нас несчастный влюбленный. Задоставал всех своей неземной любовью и тем, какая она сука.
— Дурак ты, — говорю, — и мечты твои дурацкие. Убил бы ты ее, сдался с повинной, получил восемь, вышел через шесть по УДО, и ходил бы на ее могилку цветы носить. Тебе бы еще сочувствовали и уважали за такую страсть.
— Да, — соглашается он, — мы два сезона «Кармен» играли, в районы ездили, в три области. Я — Хосе, она — Кармен. И всегда я думал: вот всажу ей прямо на сцене нож в бок, поцелую, встану над ней, бездыханной, на колени; а ночью в камере повешусь.
Свистит все, как сивый мерин! Мы давно знаем неромантичную правду, суровую прозу жизни нашего бухого товарища. Он где-то в районном театре был типа подметалой. Шаги за сценой. Декорации двигать в антракте.
Что делают театральные рабочие? Они пьют. Вот их главное дело. Что вообще все делают в театре? Пьют. Играют — иногда. А пьют — всегда.
— Артисту надо снять нервное напряжение! Он играет душой! На разрыв сердца! — надменно декламировал Актер. — Это не ваше пустое пьянство никчемных людишек! (Из него иногда обрывки ролей выскакивают — наслушался из-за кулис.)
— Дать ему в чан? — спросил Синяк.
Но нам скучно, и мы еще раз слушаем душераздирающую театральную мелодраму.
Она, чье имя не будет названо, ибо оно широко известно сегодня, была в юности неслыханной красавицей. У нее были белокурые волосы, голубые глаза, точеная фигурка и живой насмешливый нрав. А Актер учился с ней в одном классе, и даже один год, в шестом классе, они сидели за одной партой. И он давал ей списывать контрольные, потому что хорошо учился. Носил за ней портфель и дрался из-за нее.
А на выпускном вечере они признались друг другу в любви, и впервые поцеловались. И поклялись принадлежать только друг другу. Вот такие бывают девушки на свете.
И она уехала в Москву поступать в театральный институт. А он ушел в армию. И писал ей письма каждый день, в любых условиях.
А когда он пришел из армии, оказалось, что она его не дождалась и вышла замуж за одного знаменитого режиссера, в два раза старше ее, тот развелся из-за нее с третьей женой. И она написала, что просить ее простить, но раньше было просто школьное увлечение.
Но он устоял на ногах и сжал зубы. Он написал, что прощает ей все, но все равно она будет принадлежать ему. И тогда он наметил цель своей жизни. И железной походкой двинулся к ней.
Он поехал в Москву и поступил в тот же театральный институт, тоже на актерское отделение, в класс Михаила Ромма, а это был лучший театральный педагог в мире, ученик самого Станиславского. У него оказался талант, его стали приглашать на кинопробы. В конце концов его возлюбленная согласилась поужинать с ним в самом знаменитом в Москве ресторане «Националь», а он заранее снял люкс в гостинице над рестораном, и они провели ночь любви. И утром она плакала и умоляла простить ее за режиссера, а любила она всегда только его.