- Мы скоро увидимся, - он коснулся ее живота, - мне пора, Чикаго ждет. С днем рожденья, а подарок ты знаешь какой. Это наш ребенок.
- Береги себя, не перестарайся, - он заботливо посмотрел на жену.
- Еще чего, теперь пусть Грэг отдувается, - она закрыла за собой дверь. На следующий день перед пятнадцатью тысячной толпой Бетти объявила, что ждет ребенка, и публика просто восторгалась ее храбростью, а она их любовью.
₪
Осень 1982.
М-Джейн и Антонио приехали в Лондон из-за города. Мери-Джейн была на сносях, и все ее мысли были, конечно же, о предстоящих родах. Антонио любил детей просто души в них не чаял. Он был хорошим отцом, а потом стал хорошим дедом. С первых дней после рожденья Диего он забирал часть обязанностей нянек и сам нянчился с сыном. Диего поражал его своей сообразительностью и умом. Для своих шести лет он был для него маленьким гением. Антонио очень был рад тому, что в третий раз станет отцом. М-Джейн была такая молодая, но она никогда не ставила карьеру на первое место, а семью на второе. Дети ее обожали, особенно Диего, он возводил мать в ранг богини.
- Ура! У меня будет сестра, - он заливался смехом, Антонио подхватил его на руки.
- С чего ты взял, может брат.
- А я хочу сестру, буду ее рыцарем.
- Потрясающе, - ответила Мери-Джейн.
- Мама, я тоже хочу сестренку, - Адора дернула ее за полу плаща.
- Вот видишь, Антонио, ты в меньшинстве, - она засмеялась, обнимая дочку и сына и целуя их в пухлые щечки.
Наступила ночь. Антонио нашел М-Джейн в спальне, она сидела за письменном столом и писала. Он тихо подошел к ней, целуя в затылок. Она обернулась к нему, и ее зеленые глаза как-то странно загорелись.
- Как насчет ночи любви? - прошептал он, она тихо засмеялась.
- Ты мальчишка, ей богу, Серж, я твоя жена, как ты вообще можешь спрашивать меня об этом.
Он соскучился по ней, просто одичал без ее общества. Порой он думал, послать к черту весь этот шоу-бизнес, и просто жить. Но картины, это все что он умел делать. Живопись тоже была его жизнью, как и М-Джейн, если бы не она, которая когда-то заставила его поверить в себя, то не было ничего, даже их. Живопись их связала, не будь бы он тогда в Штатах, то не встретил бы ее в Лондоне, их встреча возможно не состоялась бы никогда. Он не представлял ее жизнь без нее, не мог даже подумать, что проведение не послало ее ему. Он облегчено вздохнул, притягивая ее к себе, гладя ее круглый живот, чувствуя, как под его теплой ладонью бьется новая жизнь.
Через две недели Мери-Джейн подарила ему красивую дочь, он бесконечно долго держал на руках темноволосую малышку. Диего являлся его копией, Адора больше же походила на М-Джейн, но эта малышка больше походила на них обоих. Мери-Джейн улыбнулась ему, он удивлял ее с каждым днем все больше, за двенадцать лет их совместной жизни она научилась угадывать смены его настроение, иногда его мысли, но больше всего ее поражала глубина его чувств к ней и детям.