- Надо собрать всех вместе, - Диана подала знак, чтобы принесли чаю с домашним вареньем, - мы давно не ужинали всей семьей.
- Это не получиться, - Джозеф опустил глаза, стараясь не смотреть на Диану, - ба, мы погибаем, как Хомсы, мы погибаем.
- Не говори так, - у нее задрожали губы, - мы с твоим дедом пережили и не такое.
- Знаю, - он встал, запустив руки в карманы, - знаю, но я говорю не о твоих детях, я говорю о нас – шестерке. Я не знаю, выдержим ли мы этот шторм.
- Джозеф, ничего страшного не случилось, - Диана подошла к нему, она была ниже его на две головы.
- Уже случилось, - он прижал кулак к губам, - ба, у Дженни просто грусть не сходит с лица, я знаю, она не любит Дилана, а любит Роджера. Гарри же живет, как на вулкане, и когда-нибудь он не выдержит. Флора до сих пор любит того парня, и пытается избавиться от диктата отца. М-Джейн старается показать нам все, что у нее все хорошо, а ведь она ушла от мужа, и даже не хочет сказать ему, что она ждет ребенка. И Бетти совсем тихая. Ба, у нее был выкидыш, она никому не сказала этого, - Джозеф замолчал, Диана отступилась на шаг от него. Она давно не хотела признавать этого.
- Вы выдержите, не зря Виктор так любит вас, - она снова села на диван, скрывая свое беспокойство, - а ты сам?
- У меня фобия любви, - еле расслышала Диана, - я не стремлюсь к ней, и отвергаю ее.
После чаепития Джозеф, оседлав лошадь, он решил прогнать грусть. Лошадь скользила по зимним полям, покрытых тонким белоснежным покрывалом. Шел редкий снег, крупные, как белые огромные мухи, снежинки медленно падали на землю, тая на его меховом воротнике. Джозеф стряхнул с соболиной шапки подтаявший снег. Он долго куда-то ехал, наслаждаясь ездой, февральским воздухом и легким солнцем, пробивающиеся через мохнатые серые облака. Он скакал вдоль леса, совсем не помня, куда ведет дорога. Аллен-Холл имел обширные земли, таким угодьям многие бы позавидовали. В дали виднелся коричневый дом в типичном викторианском стиле. В нескольких метрах от него на лужайке играла с собакой тоненькая девушка. Джозеф спрыгнул с лошади, ведя за поводья Жакету. Огромный сенбернар кинулся к нему, опираясь лапами на грудь, повалив в снег, облизывая ему лицо.
- Элвис, ну-ка, фу, - крикнула девушка, ее пес подбежал к ней, Джозеф поднялся с земли, - простите, он не всегда так делает.
- Ничего, - отозвался он, запахивая свою кожаную куртку подбитую волчьим мехом. Где-то он уж ее видел, это нежное лицо с пухлыми щечками, надменным носиком, каштановые волосы. Ее серые глаза улыбнулись, он запустил в свои рыжие волосы пальцы, поправляя их.