Сайрус важно шел впереди герцогини. Он с такой гордостью показывал хозяйке дом, что невольно закрадывалась мысль о немалых личных заслугах господина Сайруса Руми в благоденствии семьи Аш — Шасси. Когда дворецкий распахнул очередную дверь на втором этаже, Лиза замерла. Солнечный свет заливал небольшую уютную залу, вызывая ассоциации с совсем другой комнатой в совсем другом мире. Девушка прошла к стоящему у окна роялю и с благоговением провела рукой по клавишам. Глубокое и красивое звучание инструмента отозвалось в ее душе забытым томлением. Как же давно она не прикасалась к подобному чуду… Поддавшись порыву, девушка села за рояль. Первые аккорды прозвучали тихо, а потом, комнату наполнили звуки одного из ноктюрнов Шопена. Музыка лилась, а с души Лизы словно спадали оковы, она не замечала слез, бегущих по щекам, не обращала внимания на изумленного дворецкого, не видела подтянувшихся слушателей… Она выплескивала всю боль, все обиды, все свои страхи и взамен получала поддержку и уверенность, что все будет хорошо.
Отзвучали последние аккорды и наступившую тишину нарушили робкие аплодисменты. Лиза, очнувшись, с удивлением огляделась. В дверях толпились служанки, а мажордом тайком утирал глаза и шикал на девушек:
— Чего столпились, ну‑ка, за работу! Не мешайте миледи музицировать!
— Сайрус, не сердитесь на служанок, я вернусь сюда позже, давайте продолжим нашу экскурсию, — примирительно улыбнулась дворецкому Лиза.
После осмотра бальной залы и гостевых покоев на втором этаже, дворецкий повел ее вниз, в «святая святых» матушки Жужу, как звали кухарку все обитатели замка. Когда через час в кухню заглянул Тремел, то, он застыл от представшей его глазам картины.
Герцогиня, повязав фартук, стояла у плиты, виртуозно подкидывая на сковороде тонкий пласт теста. Рядом на столе уже высилась ароматная горка испеченных пластин. Гант не смог определить, что за блюдо готовит миледи, но выглядело оно очень аппетитно. Кухарка смазывала каждый пласт теста маслом и весело переговаривалась с хозяйкой. Женщины не замечали Тремела, а он удивлялся их непринужденной беседе.
— Ваша Светлость, могу я поговорить с вами? — Гант кашлянул и нарушил кухонную идиллию.
— Да, конечно, господин Тремел. Остался последний блинчик, сейчас допеку и мы с вами поговорим. Может быть, чашечку сорги? — герцогиня с улыбкой посмотрела на Ганта.
— Не думаю, что это удобно…
— Гант, — вы позволите так называть вас? — давайте оставим формальности и просто посидим по — дружески за чашкой сорги. Тем более, что блины надо есть горячими, — и леди Алиссия стала сноровистыми движениями накрывать небольшой стол в углу кухни. Матушка Жужу и Тремел изумленно переглянулись. Кухарка принялась помогать, а Гант с удивлением наблюдал, как миледи аккуратно расставила посуду, изящно разлила по чашкам ароматный напиток, водрузила на стол блины и всевозможные закуски и пригласила всех к столу…