За землю отчую (Галинский) - страница 4

Аркан, обрывая листву, обнажал толстую ветку куста пепельной ивы. За нее-то и рассчитывал зацепиться Федор. Наконец это ему удалось. Затянул петлю, попробовад: держится крепко. Облегченно выпрямил согнутую спину, стащил с себя кольчугу и отцепил меч. Укрепил их на седле — надеялся и коня вытащить, когда сам окажется па тропке. Слез с жеребца. Мокрая, холодная жижа плотно окутала его по пояс. Сердце Федора учащенно забилось, когда он натянул веревку и сделал первый шаг. Волнуясь, стал медленно выбираться из трясины. Расстояние до тропы сокращалось, но теперь каждое движение давалось ему с большим трудом. Ива трещала, гнулась, но не ломалась — ствол был гибок... И вдруг порубежник едва не по плечи погрузился в болото — выдернутый с корнями куст соскользнул в топь.

Поначалу Федор не осознал того, что случилось. Судорожно рванул веревку к себе, резко забросил ее снова и только тогда понял, что тонет. Некоторое время он еще делал отчаянные усилия, пытаясь выбраться из трясины, но лишь погружался все глубже. Вот вода покрыла его плечи, и он затих....

«Должно, доля такая — погибнуть тута!..»

За спиной Федора истошно, с храпом заржал конь. Смертная мука в голосе животного болью отозвалась в сердце порубежника. Когда он повернул голову, конь уже скрылся под водой. Перед Федором простиралось пустынное болото, заросшее топяным хвощом и сабельником. Лишь ветер шелестел в стеблях ситняга и осоки, слегка

покачивая их, да безучастно кричали невидимые лягушки.

«Конец, всему конец...» — подумал Федор с горечью, чувствуя, как что-то холодное, липкое охватило его шею и поползло вверх,

ГЛАВА 2

Уже вечерело, когда в хоромы сына боярского Сидора Тимофеевича Валуева, тревожно оглянувшись перед дверью по сторонам, вошел в сопровождении дворового холопа худющий, сутулый человек в темном, видавшем виды кафтане и колпаке, надвинутом на самые глаза.

Сидор Валуев, крупный, большеголовый, с широченными, квадратными плечами, плотно обтянутыми розовой рубахой китайского шелка, сидел в полутемной горнице один. Беспрестанно зевая во весь рот, он дремал над наполовину опустошенной серебряной братиной с белым медом, рядом стояли деревянные, с позолоченными ободками тарелки с квашеной капустой с клюквой, крупно нарезанными ломтями окорока, солеными грибами.

Холоп, которому передалось нетерпеливое волнение незнакомца, спрашивать дозволения у сына боярского не стал, сразу ввел гостя в горницу. Валуев, открыв глаза, удивленно уставился на обоих, едва кивнул в ответ на низкий поклон пришельца и тут же невольно привстал.