Радугою стелется судьба – змея,
Пожирает хвост, а в глазах – лед,
А в груди – страх, а в душе – тоска.
Больно ей, больно, да иначе нельзя.
Но только вей, бей проруха-судьба,
Разбуди слов рябиновый слог.
Постучи в дверь,
Пораскинь снег
По лесам вех
Да по полям рек.
Я так хочу притаиться на твоем плече,
Рассказать слов, рассказать дум.
В карманах порыться и достать лед.
Охладить лоб, охладить лоб.
Тикают часики: динь-дон,
Да только стон-звон там за седою горой.
Льется водица по траве век,
По тебе и по мне, да по нам с тобой.
Вей, бей проруха-судьба,
Разбуди слов рябиновый слог.
Постучи в дверь,
Пораскинь снег
По лесам вех
Да по полям рек.
Эй, брат, здравствуй!
Как живешь?
Эй, брат, здравствуй!
Опять на улице дождь.
Верно, с солнцем что-то случилось
Или просто оно нырнуло во тьму.
Но зато у меня есть отличная мысль –
Сегодня я отменил войну.
Я отвечаю – я отменил войну.
Я отвечаю – я отменил войну.
Эй, брат, здравствуй!
Или нет ни черта, или просто темно.
Эй, брат, здравствуй!
Солдаты дождя рвутся в окно.
В зеркале – очень странные глаза.
Для моих глаз они слишком грустны.
Но не волнуйся, Петька, все в порядке.
Завтра не будет войны.
Я отвечаю – завтра не будет войны.
Я отвечаю – завтра не будет войны.
Идея очень проста,
Но в ней есть дух и есть кровь.
Белое полотнище Христа.
В середине – слово «Любовь».
Пусть солнце скрылось за облака,
И пусть все дни сочтены.
Но одно я знаю наверняка:
Это то, что завтра не будет войны.
Я отвечаю – завтра не будет войны.
Я отвечаю – завтра не будет войны.
Он уехал в Париж,
Она уехала в Химки.
Он был из глубинки,
Она – из Москвы.
Но теперь и она из глубинки.
Борец за свободу сел в самолет
В порту «Шереметьево-2».
На белой карете умчалась она
Туда, где никогда не болит голова.
Свобода! Этот дурманящий запах.
Свободный дух обоняют носы.
Строи диссидентов восьмидесятых
Следуют в сторону колбасы.
Прощайте, герои.
Он любил повторять:
«Нужно все изменить!»
Он умел ненавидеть.
А она не могла, потому что
Умела только любить.
И когда он орал ей
О том, что страна
Давно захлебнулась в крови,
Ей было страшно, потому что она
Была из можайской семьи.
Свобода! Этот дурманящий запах.
Свободный дух обоняют носы.
Строи диссидентов восьмидесятых
Следуют в сторону колбасы.
Прощайте, герои.
И он уехал в Париж.
Она уехала в Химки…
В руках моих сердце –
Озябшая птичка.
На грешной душе
Черной кошкой
Свернулась печаль.
Слова холодны, как сталь.
Златой колокольчик смолк,
Но, как ни странно, горит огонек.
Непокоренная вера в добро,
Непокоренная вера,
Непокоренная вера в добро,
Непокоренная вера.