Над садом повисла напряженная тишина. Все терпеливо ждали, как будто должно было произойти нечто особенное, из ряда вон выходящее. Атмосфера казалась наэлектризованной, как перед грозой.
И только у жениха подергивалась левая бровь.
Но гроза не грянула: Катя просто выпрямилась и заиграла. И музыка была божественна.
Выражение игривого веселья на лицах гостей сменилось изумлением, потом — серьезностью. И каждый задумался о чем-то своем, глубоком и важном.
Катя играла «Реквием», ту его часть, которая называется «Офферторий». Что в переводе означает «жертва».
Но никто из сидящих за длинным свадебным столом не был знаком с Моцартом, а потому не мог знать, что это — траурная заупокойная месса.
Музыка прощания и смерти. Прощания и — прощения.
Никто этого не знал, кроме Дмитрия.
Для остальных — просто неземным голосом пела скрипка. Так, наверное, могли бы петь в небесах ангелы.
«Русалочка приподняла пурпуровую занавесь шатра и увидела, что головка прелестной новобрачной покоится на груди принца. Русалочка наклонилась и поцеловала его в прекрасный лоб, посмотрела на небо, где разгоралась утренняя заря, потом посмотрела на острый нож и опять устремила взор на принца, который во сне произнес имя своей жены — она одна была у него в голове! — нож дрогнул в руках у Русалочки. Еще минута — и она бросила его в волны, которые покраснели, точно окрасились кровью, в том месте, где он упал. В последний раз посмотрела она на принца полуугасшим взором, бросилась с корабля в море и почувствовала, как тело ее расплывается пеной».
Откуда ты мог все это почерпнуть, мудрый провидец Ганс Христиан! Ведь ты не познал любовь. Ты до самой смерти оставался девственником…
А я испытала, на себе испытала все, что ты когда-то предугадал.
И теперь я, без всякого наркотика, расплываюсь пеной…
О этот счастливый номер дома — пять! В колоде Таро пятый аркан означает брак. И не какой-нибудь, а счастливый.
О эти воздушные шарики на коньке крыши счастливого дома номер пять… в виде сердечек, не разбитых, а целеньких… эти гигантские мыльные пузыри…
Вся моя жизнь — это огромный мыльный пузырь. И вот он лопается, и от радужной иллюзии, от моей великой счастливой иллюзии не остается и следа…
Пузыри… пена… небытие…»
Несколько дней и несколько ночей в разных местах Москвы замечали существо неопределенного пола с огромными голубыми глазами без ресниц.
— Мутантка? — обсуждали школьники. — А может, гостья из будущего?
О оптимистические детские фантазии. Никакого будущего не было у Екатерины Криницыной.
И прошлого не было. Она перечеркнула его.