Кто-то произнес неожиданную, загадочную фразу, которая словно заставила каждого споткнуться и глянуть себе под ноги: куда же это я иду?
Нет, неправда, не под ноги — наоборот, захотелось поднять взгляд к небесам.
— Бог есть любовь!
Это сказала Катя Криницына в микрофон с той самой наспех сколоченной сцены, откуда не так давно звучали официальные, заученные речи. И откуда чуть позже лилась песня, посвященная ей.
Все замерли и обернулись к помосту. Забыли о драке, о вражде, вообще обо всем дурном.
Уже почти стемнело, и лишь горящие окна да стоящие в отдалении фонари неярко высвечивали тонкую девушку в белом платье не то невесты, не то весталки.
А девушка, приподнявшись на цыпочки, так как микрофон был закреплен слишком высоко для нее, запела вдруг «Ave, Maria» Шуберта. Без аккомпанемента, «а капелла».
Вначале ее голосок звучал старательно, ученически и немного напряженно, как на уроке сольфеджио. Потом — окреп, набрал силу. И — захватил, подчинил себе всех.
Никто не смел вымолвить и слова. Площадь погрузилась в такую тишину, какая бывает только в наглухо запертом помещении. Казалось, даже машины не проезжали в это время по окрестным улицам. Даже деревья не шумели молодой листвой.
Битая бутылка выпала из Диминых рук на асфальт, но и звон стекла не разрушил музыки: Катя не вздрогнула, не прервала строфу.
Впервые в жизни она не боялась выступать публично, оказаться в центре всеобщего внимания. Наверное, потому, что не думала о себе.
Она пела о любви, но не о земной, о высшей. Она призывала к ней — великой и светлой — всех, всех.
Она имела на это право, потому что сама умела любить. В латинские слова она вкладывала свой собственный, душою прочувствованный смысл.
Аве, Мария… Славься, Пресвятая Дева! Славься вовеки и молись, Светлая, за нас, грешных.
Аве, Мария… тихая Дева, которая прядет пурпурную пряжу для храмовой завесы… когда край завесы приподнимется, все мы окажемся посвященными в Таинство.
Аве, Мария… Любовь и страдание приходят вместе, но одна лишь любовь дает силы пережить беду и выйти из нее несломленными, сильными и чистыми. Полюбив, мы расправляем плечи, и взоры наши становятся открытыми…
Молись же, Царица Небесная, благословенная, за наших мальчиков, которые уходят туда, где опасно, и за девушек, которые остаются их ждать.
Молись за всех, всех людей на Земле, потому что люди, по природе своей, добры, и только слабость заставляет их подчас совершать зло. Молись, чтобы прощены им были их ошибки…
Я верю Тебе. Я верю в счастье. Я счастлива. Пусть же будут счастливы и все, кого я люблю. Пусть будет счастлив мой любимый, мой единственный!