Первое, что она сделала, — это создала для себя творческую атмосферу: приструнила родителей, с утра пиливших Катю за итоговые тройки.
— Какая вам разница? — набросилась она на отца и мать. — Никто в этот аттестат в жизни не заглянет! В Средней Азии, между прочим, необразованные девушки ценятся выше всего. Кому нужна шибко умная жена? Мужики этого терпеть не могут.
— Но ведь ты у нас, Лидочка, умная? — присмирев, возразила мама. — А муж тебя на руках носит.
— А потому и носит, что веду себя по уму: притворяюсь, что глупее его.
На эту житейскую мудрость мать не нашлась что возразить, зато Катя радостно подумала: «А мне и притворяться не надо будет. Я и так… Значит, нас с Димочкой ждет счастливая семейная жизнь! Вот хорошо-то…»
— Садись, позвоночник! — скомандовала Лидия, выставив стул на освещенный центр комнаты. — Будем колдовать. Вот отрастила патлы, кикимора, — не расчешешь!
Колдовство длилось почти до полуночи, и в результате, когда Катя почти уже теряла сознание от неподвижности и густых парфюмерных испарений, Лида вполне удовлетворила свою неутоленную страсть к архитектуре. Не получилось с платьем — отвела душу, возводя монументальную прическу.
В итоге на голове у Кати возник не то орбитальный комплекс из нескольких состыкованных между собою космических станций, не то целый фантастический город будущего с круглыми жилыми зданиями, транспортными магистралями, а возможно, еще и театрами, стадионами и аэропортами.
Надо лбом и на висках лежали толстые валики наподобие диванных, на макушке топорщились букли в виде спиральных антенн.
Любая японка, увидев сие творение, действительно крепко призадумалась бы…
Все это было тщательно замазано фиксирующими гелями, да еще и залакировано. По прическе можно было постукивать пальцами, как по африканскому барабану.
— Отпад! Вот что значит талант! — с гордостью похвалила сама себя Лидия и нанесла последний штрих: приколола к Катиным волосам — вернее, к тому, что прежде было волосами, — крупную шелковую розу, срезанную с платья.
— Прямо вот так и идти? — несмело спросила Катя, у которой уже заплетался язык и все плыло перед глазами. — А не подумают, что я… того?
— А тебя, милая моя, и так считают малость чокнутой, так что какая разница! Не боись. Я плохого не посоветую.
В довершение всего Лидия велела родителям забрать у Екатерины подушку и припрятать ее подальше, от соблазна.
— Сегодня наша выпускница будет спать на бревнышке, чтоб не разрушить мое произведение, — сказала она тоном доктора, прописывающего процедуры. — А что, японские аристократки всегда так поступают.