Чуть-чуть подкинула Лидия. Как назло, у ее муженька именно в это время сорвалась какая-то сделка, на которую он возлагал большие надежды. А впрочем, он никогда не проявлял особой щедрости по отношению к родственникам жены.
Так что Лида могла пожертвовать сестричке лишь ту небольшую сумму, которая ей выделялась на карманные расходы.
Дмитрий из армии пришел, естественно, гол как сокол, а в семейном бюджете Поляковых первым пунктом значилось: «дача, стройматериалы, саженцы».
Дима попытался занять у Тимофея, но у того на носу была свадьба, а это такие траты!
Тогда Дмитрий обратился было к своим прежним подружкам, в том числе к пышнотелой любительнице молодой картошечки, но разве отвергнутые женщины станут помогать бывшему любовнику? Они только смеялись — презрительно и мстительно.
Катя не переставала корить себя за то, что не предусмотрела финансовых сложностей. Ведь работала же, зарплату получала, могла бы и отложить хоть немножко! Нет, никогда не научится она быть практичной. В жизни, как и в школе, останется вечной троечницей…
И тут подвернулся неожиданный случай, дававший ей шанс внести свою лепту в предстоящее путешествие. О том, что это, в сущности, обязанность мужчины, она не задумывалась.
Проходя мимо памятной парикмахерской «Златовласка», в которой перед уходом в армию Дима перед объективом телекамеры лишился своей шевелюры, она увидела в витрине объявление: «Покупаем длинные волосы на шиньоны».
Зашла. Поинтересовалась:
— Дорого покупаете?
Владелица заведения долго ощупывала ее косу, потом расплела, прикинула длину. Наконец вздохнула:
— Ваши — дорого. Только я вам не советую, пожалеете потом. Таких вам никогда уже не отрастить.
Катя вспомнила случай на строящемся теплоходе, и это помогло ей ответить так, чтобы прозвучало убедительно:
— Они мне надоели. Я их ненавижу. Намучилась с ними, хватит!
Она села в парикмахерское кресло и закрыла глаза, чтобы не видеть, как хищно блестят ножницы. К сожалению, уши заткнуть она не могла и каждый раз вздрагивала от зловещего лязганья лезвий. Чтобы отвлечься, стала вспоминать свою любимую сказку, и вновь обнаружила у Андерсена перекличку с собственной судьбой.
«Русалочка оперлась своими белыми руками о борт и, повернувшись лицом к востоку, стала ждать первого луча солнца, который, как она знала, должен был убить ее, и вдруг она увидела, как из моря поднялись ее сестры; они были бледны, как и она, но их длинные роскошные волосы не развевались больше по ветру — они были обрезаны.
— Мы отдали наши волосы ведьме, чтобы она помогла нам избавить тебя от смерти…»