— Вам кого? — не прекращая жевать резинку, спросила она.
— Мне нужен Казимир Станиславович Подвойский, — ответила Эльза, стараясь сохранить официальный тон.
Девица, не говоря ни слова, повернулась, прошла по коридору, толкнула дверь комнаты.
— Родитель! К тебе! — крикнула она и, повиливая роскошными бедрами, удалилась в глубь квартиры.
Эльза вошла в прихожую. «Чистенько, уютненько, скромненько, — отметила про себя. — Только зря я сюда приехала, этот человек мне явно не подходит. Или Клаус ошибся, или это просто однофамилец. Сейчас выплывет любитель дневного сна в растянутых трениках, с висящим до колен пивным пузом и вонью нечищеных зубов».
…Мужчина, появившийся на пороге комнаты, был немного выше среднего роста, жилистый, подтянутый, словно свитый из тугих канатов, потрепанные джинсы ладно сидели на его крепких бедрах, туго обхватывая сильные ноги, майка без рукавов открывала длинные мускулистые руки.
— Здравствуйте, я Подвойский. С кем имею честь? — произнес он приятным, чуть глуховатым голосом.
— Здравствуйте, я к вам от… Простите, вы мне нужны по делу. Мы сможем поговорить? — растерянно сказала Эльза. Она не ожидала увидеть ничего подобного.
Вовчик решил бежать. Другого выхода у него попросту не было. Или идти в ментовку самому, или ждать, пока его найдут. А в том, что его найдут, Вовчик не сомневался. Это не прошлый раз, когда мамка его отмазала! Вернее, не совсем: она до сих пор платит той дуре, которая подставилась. В этот раз дело сложилось совсем кисло. Нужно же было этой корове сунуться под удар! Ведь он не хотел ее убивать! Просто так легла карта! По сути, он и не виноват вовсе! Ну, выпили, ну, захотелось с девчонкой покувыркаться, подумаешь, велика беда! Этот козел сам попер на них. Сам завел девку ночью в парк. Еще дергаться начал. Можно подумать, крутой, а сам — отстой полный! Клина он положил, но Вовчик, получив серьезную тычку, наткнулся на ту бутылку. Он не собирался убивать, хотел только припугнуть. Сейчас уже не просечь, была она разбита или он сам жахнул ее о камень. Ну и махнул «розочкой». Надо было телке на пути стать. Жуть! Кровища из горла фонтаном. Всего залило. Шмотки потом пацаны подсказали сжечь. Оно и правильно. Дернули они оттуда, да ведь тот хмырь остался! Теперь выход только один — валить из города. Мамка ни за что не простит. Эх, был бы жив батя! Он в разных переплетах бывал. Если б он тогда не замерз по пьяной лавочке, он помог бы!..
Вовчик любил батю. Сколько себя помнил, столько любил. Хотел стать таким же, как он: сильным, смелым, крутым. Ну и что, что у бати жизнь не сложилась, в этом мамка виновата. Батя был боксером, мастером спорта. Дрался так, что на трибунах визжали. А потом пришлось уйти с ринга. Дальше жизнь пошла наперекосяк. Батя, как выпьет, рассказывал Вовчику, каким он был бойцом. А какие бабы у него были! Угораздило ж его жениться на мамке! Любовь, говорит, была. Ну! И где теперь та любовь? Батя землю парит, а мамка как жила, так и живет. Хотя… от того случая она Вовку отмазывает до сих пор… Та дура тоже была хороша. Вместе пили, было весело, а потом она говорит: домой надо. Пошли провожать — все вместе. Еще выпить взяли. Родаков на хате не оказалось. Ну и понеслось. Ведь сама хотела! А через день повестка. В ментовку вызывают. Мол, так и так, групповуха, кто крайний, становись в очередь. Мамка тогда с Вовчиком пошла. Выла по-страшному. Кое-как с дурой договорилась. Денег дала. Обидно, что Вовчик сам не помнит, было у него что с той дурой или не было. Пьяный был.