***
Я шла по коридору в своих джинсах, коричневой хлопковой рубашке и облегающей майке. Каждые пять дней в неделю до выпускного мне приходилось убивать ещё час свободного времени. Может, только четыре. Я могла вновь перенести занятия с Ноем на понедельник после школы.
Я завернула за угол и часть моей души сделала глубокий вдох, когда я заметила картины, заполняющие стены. Я последовала за дорожкой из рисунков в свою когда-то любимую комнату — художественную мастерскую.
Несколько холстов стояли на мольбертах, ожидая возвращения своих мастеров. Миска с пластиковыми фруктами стояла на столе посредине круга из мольбертов.
Я по очереди оценила каждую картину. Мне понравилось, как на первой использовали тени. На второй уделили особое внимание деталям. На третей?
— Рада видеть тебя, Эхо. — Моя бывшая учительница искусства Нэнси вышла из соседней тёмной комнаты и стала скользить между мольбертами и столами ко мне. Она настаивала, чтобы ученики звали её по имени.
Женщина презирала правила и формальности. Её волосы, платиновые локоны с чёрными прядями, являлись свидетельством её характера.
Я указала на третий рисунок.
— Абстрактный экспрессионализм?
От её неистового смеха комната завибрировала. Она поправила свои очки в роговой оправе.
— Ленивая ученица, которая думала, что на моём предмете легко получить пятёрку. Она считает себя импрессионисткой.
— Какое оскорбление.
— Знаю. Я спросила, знает ли она, что такое импрессионизм, и когда та покачала головой, я показала ей твои картины. — Нэнси посмотрела на каракули перед собой, будто пыталась найти в них что-то приемлемое. — Я скучала по тебе.
Знакомая вина прокралась внутрь меня.
— Мне жаль.
— Не стоит, дитя. Это не твоя вина. Твой отец проинформировал меня, что тебе больше не позволено ходить на занятия по искусству. Я поняла это так, что никогда больше не увижу тебя.
Я подошла к четвёртому рисунку.
— Красивые линии.
— Ты продолжаешь рисовать?
Надеясь сделать вид, что я безумно заинтересовалась в цвете, выбранном для банана, я склонила голову. Но мне не было интересно. Чёрная дыра в моей голове увеличилась, прерывая все мысли о картине.
— Нет, но делаю наброски. Чаще всего карандашом. Некоторые углем, но только дома.
— Я бы с радостью на них посмотрела.
Нэнси схватила альбом, который я вытащила из сумки. Она села на стол с фруктами и открыла его.
— О, Эхо. Просто удивительно.
Я пожала плечами, но она не заметила, была слишком поглощена моим альбомом.
— Мы победили.
Она оторвала взгляд от набросков и молча посмотрела на меня. Я продолжала занимать себя работами других художников.