Меч для дракона (Раули) - страница 54
Легион вступил в город Эрошакан, население которого и полном составе высыпало на улицы поглазеть на высоких бородатых светловолосых людей с Севера. Возгласы удивления встретили появление на улицах кавалерии на яростных высоких скакунах, так не похожих на покорных низкорослых осликов и пони Урдха.
Но вот появились драконы. Громадные рептилии в доспехах и с мечами за спинами. Все горожане, от последнего федда до сидящего в роскошном паланкине аристократа, дружно осенили себя «улыбкой Эуроса» – быстрым движением руки с левой груди на правую.
– Защити меня, Эурос, – шептали они.
Все знали, что появление драконов – верный знак возвращения Великого Змея. Сипхис Ужасный снова царствовал в Дзу. Время Эуроса прошло. Вновь настало время крови. Такова судьба, и тут уж ничего не изменишь.
А колонны легионеров миновали Эрошакан и вскоре исчезли вдали, шагая через провинцию Квэ на запад, по дороге в Селпелангум.
Незадолго до наступления сумерек прискакал посыльный от генерала Гектора. Некий капитан Кесептон привез срочный пакет генералу Пэксону.
– Господин генерал, – на словах сообщил капитан, – генерал Гектор очень сожалеет, но не могли бы вы продолжать марш и ночью? Вы должны подойти не позже полудня завтрашнего дня. Иначе будет поздно.
Пэксон вскрыл пакет и прочитал письмо. Оно в точности подтверждало слова капитана. Генерала Пэксона не больно-то порадовал такой оборот событий. Много проку будет от его легиона во время сражения, если солдатам придется маршировать всю ночь напролет.
Генерал Гектор предлагал устраивать привалы каждые четыре часа – давать солдатам немного отдохнуть, перекусить и, быть может, поддержать боевой дух глотком-другим виски.
А еще капитан Кесептон предупредил, что впереди легиону могут встретиться отряды мародерствующих сипхистов.
Пэксон дал команду не прекращать движения. На вершинах зиккуратов уже зажигали костры – красные, казавшиеся зловещими огни в слишком стремительно густевшей мгле.
Каждые четыре часа легион останавливался перекусить и промочить горло горячим келутом. Пэксон прекрасно понимал, как важны для людей и еда, и питье. Двадцать минут отдыха – и вновь рокотали барабаны, и, сжимая зубы, солдаты устремлялись в путь.
Надо было дойти, и они не сомневались, что дойдут. Никто не скажет, что Второй марнерийский не сделал все, что только мог. Вздымалась пыль, и охрипшие глотки снова заводили «Кенорскую песню», «Лонлилли Ла Лу» и «Воины и менестрели».