— Все, детка, теперь колись, — заявил блондин, захлопнув дверь аудитории, в которую втолкнул довольно бесцеремонно.
Я непроизвольно нахохлилась — сложила руки на груди и заломила бровь. А Дорс не постеснялся пояснить:
— Что у тебя с Глуном?
— Прости?
Мое недоумение было не совсем искренним, но даже сыграй я лучше всех лауреатов «Оскара» вместе взятых, мне бы все равно не поверили. Мой собеседник слишком много видел и дураком точно не был.
— Даш, давай без вот этой мишуры, — сказал парень хмуро. — Просто ответь на вопрос, и все. Думаешь, я не вижу, как он на тебя смотрит? — И чтобы точно не отвертелась: — Думаешь, я не видел, как он на тебя позавчера на лестнице смотрел?
Вот тут я вообще опешила. Уж что-что, а взгляды Глуна… Да он же меня глазищами своими синими регулярно убить пытается! Ну а что там позавчера на лестнице было, я вообще не в курсе — неадекватная была, пьяная.
Хотя… он же тогда злился, да? И, если включить мозг, то не трудно догадаться — причиной такого настроения могли стать две вещи: нарушение комендантского часа и детонатор. Вполне возможно, что куратор бесился, решив, будто я проболталась на этот счет. Но ведь Дорс на другое намекает.
Или нет? Или все не так?
В общем, пришлось сказать как есть:
— Дорс, ты прости, но я тебя не понимаю.
Водник устало закатил глаза, я же непроизвольно нахмурилась.
— Дашка, я думал, Глун меня прямо там, на лестнице, и прикопает, — сообщил «синий». — Хочешь, верь, хочешь, нет, но я впервые в жизни очень хотел развернуться и просто сбежать.
Сердце дрогнуло и забилось чаще, но я внимания не обратила. Сказала ровно:
— Он на нарушение комендантского часа злился.
Дорс уверенно мотнул головой и заявил:
— Нет. Тут дело не в правилах. Гхарн, если бы на его месте был обычный парень, я бы поклялся, что это ревность.
Сердце дрогнуло опять, а я беззаботно рассмеялась.
— Не смешно, — перебил водник. Такой же серьезный, как минуту назад. — Даш, реально не смешно, поэтому и спрашиваю. Что у вас? И что было после того, как он тебя увел?
Блин, вот ведь нарвалась на допрос!
— Ничего нет и не было, — с наигранной улыбкой ответила я. — Правда, ничего. А в тот вечер Глун просто довел меня до чердака и в приказном порядке отправил спать. И ушел.
«Синего» такой ответ не удовлетворил. Парень по-прежнему очень суровым выглядел, в изумрудных глазах читался скепсис. Так что пришлось продолжить:
— Дорс, ты ошибаешься. Сам подумай — кто я и кто он. Я — иномирянка. Глун — аристократ. Более того, аристократ, который иномирян ненавидит. Ну а в том, что касается взглядов, так у меня желание развернуться и сбежать с момента нашего с Глуном знакомства присутствует.