— То есть она пожертвовала собой.
Я едва не тянусь к его руке, чтобы пожать ее, хоть немного его утешить, но останавливаю себя. Я не знаю, как Киаран это воспримет.
— Как думаешь, она еще жива?
— Другие недостаточно сильны, чтобы убить ее. — Он стискивает зубы. — Но это не значит, что они не найдут способа заставить ее пожалеть обо всем.
Я вздрагиваю. Несмотря на все, что я видела, я не могу даже представить методов пыток, на которые способны daoine sìth. Даже такая сильная фейри, как сестра Киарана, может сломаться за две тысячи лет терзаний. Боже, а что пережил — и до сих пор переживает! — Киаран, зная, что сестра в беде, а он не в состоянии ей помочь?
— Мы вытащим ее, — заверяю я. — Она будет свободна.
Киаран кивает.
— Будь с ней добра. Она единственная, кто сможет создать постоянный замок для тюрьмы. — Он долго молчит, а после произносит так тихо, что я почти что его не слышу: — А я займу ее место в числе остальных.
А я займу ее место в числе остальных…
Все это время я боялась последствий своей неспособности активировать механизм. Я ни разу не думала, что случится, если я справлюсь.
— Тогда ты будешь…
Киаран будет заточен. И когда его сестра окажется в безопасности, нам с ней придется искать способ закрыть его там навеки.
— Нет, МакКей!
Киаран запрокидывает лицо к небу. Лунный свет окутывает его странным свечением.
— Это мой выбор.
Что-то сжимается в груди, и я не могу дышать. Не важно, что случится, я больше не увижу Киарана после середины зимы. Все доступные мне варианты заканчиваются одинаково: я его потеряю.
Я подавляю горький смех. Я так отчаянно пыталась отгородиться от него, так старательно убеждала себя, что он бессердечный, он не человек. А теперь я поняла, что, несмотря на все свои клятвы никогда не забывать, что он фейри, это больше не важно. Возможно, и не было важно.
— Пожалуйста, не надо, — шепчу я.
Я хочу, чтобы он сказал, что найдет способ сбежать. Что мы вместе найдем такой способ.
— Я должен.
Ярость вскипает во мне.
— Ты ничего никому не должен. Остаться здесь не значит нарушить твою проклятую клятву!
— Это не имеет отношения к моей клятве. — Он смотрит на меня с бесконечной печалью в древнем взгляде. — Я хочу остаться там, с тобой до конца.
На пороге вполне возможной смерти часы бегут, как минуты.
Я провела всю ночь и все утро, склепывая и соединяя металл, пока не заболели глаза. Мое оружие заряжено, в прекрасном рабочем состоянии и выложено в моей гардеробной. Мой арсенал разнообразен и смертелен для фей, но этого все еще недостаточно.
Есть один человек, с которым я хочу встретиться. Мой отец сидит за столом и пишет. Такой знакомый образ, именно так я всегда его и представляла. Я некоторое время запоминаю его черты. Темные волосы, которые падают на лоб, брови, которые всегда слегка нахмурены от сосредоточенности. Его зеленые глаза — единственная наша общая черта — щурятся, пока он составляет письмо.