— Вы говорили, мистер Бакстер, что карты на столе были сдвинуты с обычных мест или, во всяком случае, их трогали. А золотые монеты тоже были сдвинуты?
— Насколько я помню, — ответил сторож после размышления, — нет, сэр, не сдвинуты!
Глаза Холмса заблестели, и он потер руки.
— Я так и думал, — сказал он. — К счастью, я имею возможность заняться этой проблемой, так как у меня сейчас нет ничего срочного, если не считать предстоящего малопривлекательного дела, которое, кажется, касается сэра Джерваса Дарлингтона, а может быть, и лорда Хоува. Лорд Хоув… Боже мой, мисс Бакстер, что случилось?
Элеонора Бакстер, привстав с кресла, смотрела на Холмса удивленными глазами.
— Вы сказали, лорд Хоув? — спросила она.
— Да. Могу ли я спросить, откуда вам знакомо это имя?
— Просто потому, что я у него работаю.
— Неужели? — сказал Холмс, удивленно подняв брови. — Ах да. Насколько я понимаю, вы печатаете на машинке. Об этом говорит складка на бархатном костюме чуть выше запястья, там, где рука упирается о стол. Стало быть, вы знакомы с лордом Хоувом?
— Нет, я никогда даже не видела его, хотя мне приходится много печатать на машинке в его лондонском доме на Парк-лэйн. Такая незначительная служащая, как я…
— Н-да, это еще печальнее! Однако надо сделать все, что мы можем. Уотсон, у вас есть какие-нибудь возражения против того, чтобы выйти на улицу в такую бурную ночь?
— Никаких, — сказал я, весьма удивленный. — Но зачем?
— Все из-за этой проклятой кушетки, мой друг! И раз уж я прикован к ней, как к больничной койке, вам придется стать моими глазами. Мистер Бакстер, мне совестно тревожить ваш ревматизм, но, может быть, вы проводите доктора Уотсона в зал ужасов? Он там пробудет недолго. Благодарю вас, отлично.
— Что я там буду делать? — спросил я.
— Возьмите в верхнем ящике моего письменного стола конверты.
— А потом?
— Подсчитайте, пожалуйста, число карт в руках каждой из восковых фигур. Затем, точно в том же порядке, в котором они располагаются слева направо, вложите каждую подборку в отдельные конверты и надпишите их. То же самое проделайте с картами на столе и принесите их сюда как можно быстрее.
— Сэр… — начал взволнованно старик.
— Нет, нет, мистер Бакстер, я предпочел бы ничего не говорить сейчас. У меня только рабочая гипотеза, но, мне кажется, с ней связана одна почти непреодолимая трудность. — Холмс нахмурился. — Нам очень важно выяснить, что за игра — во всех смыслах этого слова — идет в музее восковых фигур.
Вместе с Самюэлем Бакстером и его внучкой я двинулся в путь сквозь дождь и темноту. Через десять минут, несмотря на протесты мисс Бакстер, мы втроем уже стояли в зале ужасов перед сценой, изображавшей игру в карты.