– Как долго я отсутствовал? – спросил он, собираясь с мыслями перед погружением в очередной кошмар.
– Минуты полторы от силы, – ответил Сол. – А что ты видел во сне нашей девчушки? Спорю, она там не цветочки собирала.
Вместо ответа Александр коснулся сияющих линий.
Переждав вспышку холода, Александр огляделся.
Перед ним было смутно знакомое крыльцо, остальной фасад здания размывался и исчезал в паре шагов. Оглянувшись, он увидел расплывчатые очертания цветущего дворика, хотя в прошлый раз он был настоящим царством запустения.
Мидасу грезился его собственный дом в Ардасе.
«В тихом семейном особнячке обычно не ходят толпами оружные люди, – размышлял, подбадривая себя, Александр, но тут он вспомнил собственные сны. – Хотя кошмары особой логикой не отличаются. И даже сковорода может стать орудием массового уничтожения в нужных руках».
В ответ на стук дверь моментально распахнулась, и перед Александром предстал улыбающийся Мидас. Выглядел толстяк как обычно, только не было уже привычных перчаток из диэнергетического сплава.
– Привет, Мидас, думаю, ты очень рад меня видеть и совершенно не понимаешь, как я тут очутился, так? – решил ускорить процесс Александр. Долго шастать по чужим галлюцинациям его не прельщало.
– Безусловно, я обрадован, но ты же должен был… – Мидас замолчал, уставившись на него в ожидании подсказки. Позади толстяка возник силуэт женщины. – А ты, должно быть, незнаком с моей женой?…
– Нам нужно срочно поговорить, это очень важно, – Александр завел правую руку за спину и расставил пошире пальцы.
«Здесь всем управляет сознание Мидаса, и существует только то, во что верит сам толстяк. А я уже знаю способ, как его отсюда вытащить».
– Времени объяснять нет, так что просто знай: в моей правой руке лежит острый кинжал.
Пальцы сжались на тут же возникшей рукояти. Не медля, он сделал выпад, но Мидас чудом увернулся и бросился бежать по коридору.
Дверь за спиной захлопнулась, отрезая Александра от тумана, но стены дома уже начали блекнуть и развеиваться. Из-под порога пробилось первое щупальце серой мути. Чертыхнувшись, Александр бросился было за толстяком, но услышал за спиной скрежещущий голос:
– Чужой, умри! – Облик «жены» толстяка размылся.
На ее месте вытянулась однородная беспросветная тьма, похожая на тень человека. И, хотя существо уже стояло в разъедающем сны тумане, оно не исчезало, будто не имея никакого отношения ко сну.
Со стороны двухметровой тени хлынула волна холода, словно он окунулся в прорубь. Рука тьмы удлинилась и почти коснулась его груди, когда он опомнился и отшатнулся назад. Очертания руки втянулись обратно, и тень зашагала к нему.