С этими словами она повернула дисплей. Они с Эндером молча смотрели, как Морган читает.
В конце концов он вздохнул, затем склонился вперед. Его локти лежали на столе, а лоб он подпирал пальцами обеих рук.
– Что же, мне правда весьма неловко.
– Никаких проблем, – сказал Эндер. – Эта ошибка вполне объяснима. Я бы предпочел лететь с капитаном, который всерьез воспринимает любую угрозу своему кораблю, чем с тем, который сочтет трехчасовую потерю связи ерундой.
Морган принял предложенную ему оливковую ветвь.
– Адмирал Виггин, я рад, что вы придерживаетесь такого мнения.
– Эндер, – поправил его Эндер.
Валентина с улыбкой встала с кресла.
– Если не возражаете, я оставлю все это незашифрованным на вашем компьютере, позаботьтесь только, чтобы все это передали в библиотеку – кроме личного письма от моего брата, – сказала она и повернулась к Эндеру. – Он пишет, что любит меня и скучает по мне, и просит меня уговорить тебя написать родителям. Моложе они не становятся, и им очень больно, что от тебя не получают никаких вестей.
– Да, – сказал Эндер. – Я должен был написать, как только корабль двинулся в путь. Но я не хотел забивать ансибль личной корреспонденцией. – Он печально улыбнулся Моргану. – И вот теперь мы здесь – потому что у Питера и Граффа раздутое чувство собственной важности.
– Я попрошу своего эгоцентричного братца направлять будущие сообщения иначе, – сказала Валентина. – Полагаю, вы не станете возражать, если я отправлю ему по ансиблю такое сообщение.
Они пошли к выходу в сопровождении Моргана, который только улыбался и повторял: «Так рад, что вы понимаете», когда Эндер вдруг остановился:
– О, адмирал Морган…
– Пожалуйста, зовите меня Квинси.
– О, я никогда не смогу вас так называть, – сказал Эндер. – Наши звания такое обращение дозволяют, но если кто-нибудь услышит, что я обращаюсь к вам по имени… Подросток, фамильярно обращающийся к капитану… Уверен, в этом мы с вами согласны. Ничто не должно подрывать авторитет капитана.
– Мудро, – ответил Морган. – Вы заботитесь о моем авторитете, пожалуй, побольше меня. Но вы хотели еще о чем-то поговорить?
– Да. Спектакль. Мы правда ставим «Укрощение строптивой». Я играю роль Люченцио, у Вэл тоже небольшая роль. Спектакля все ждут. А сейчас он отменен без всяких объяснений.
Морган выглядел озадаченным.
– Если это лишь спектакль, так у меня возражений нет – ставьте на здоровье.
– Конечно поставим, – сказал Эндер, – теперь с вашим разрешением. Но, понимаете, некоторые участники пригласили членов экипажа. И отмена представления может оставить нехороший осадок. Плохо скажется на моральном состоянии, вы согласны? Я хотел предложить вам сделать красивый жест, чтобы все видели – это было недоразумением. Убрать эти нехорошие чувства.