– Сколько стоит твое место? – вместо ответа осведомилась куница.
– Для тебя – ничего. И место чистое, впереди только один провожатый, но он заломил цену… никто не возьмет.
– А мы никого и не пустим, – басовито пообещал Ранзел, доставая кошель. – А место у тебя покупаю я.
И протянул засомневавшемуся воину на ладони несколько монет.
– Возьми, – кивнула наемнику Весеника. – Он в отряде старший… по денежным вопросам. И скажи, куда и с кем ты идешь?
– Шангор отряд собирает, обещал хорошие барыши, – нехотя пробормотал воин, забирая монеты. – Велел переходить на ту сторону.
– Вот как, – насторожился слушавший воина Берест. – Так идем с нами?! Шангора я знаю, он врать не будет. Может, он ждет тебя там? Через Ругор некоторые ещё отваживаются по льду переходить.
О том, что наемник решил немного заработать, пока не подошли соратники, он счел нужным забыть, у всех бывают в жизни трудные моменты. А делами одного из свободных воевод не мог не интересоваться, тем более, что дела эти затевались на землях его клана.
– Хорошо, – чуть помрачнел воин, – идем. Я – Мариш. А половину денег вам верну.
– Не нужно, – решительно отказался командир. – С нас ещё обед. Веди, показывай место. Ранзел, найди ближайшую харчевню, купи пирожков и кваса.
Веся молчала, зная, что поговорить с Маришем придется в любом случае, и лучше, если это случится после моста.
С переправой им неожиданно повезло. Мост был недостаточно широк, чтобы, не рискуя застрять намертво, могли разминуться две встречные телеги или повозки, и потому мостовые стражи, которым не было никакого дела до очереди, пропускали повозки поочередно, как только наберут не менее десятка. Подавая с разных сторон моста друг другу сигналы привязанными на шест флажками, а ночью – фонариками. И едва с одной стороны моста приходил сигнал, что обоз собран, стражник на другой заворачивал все телеги и пропускал только всадников до тех пор, пока с моста не сходила последняя телега.
Вот в такой удачный момент и попал отряд ястребов, не успевший даже дожевать принесённые Ранзелом пироги. Четверть часа они портили себе и зверям настроение рваной ездой, когда приходится то подгонять тэрхов, то останавливать и прижимать к перилам, чтобы пропустить тяжело груженую телегу, под угрожающее потрескивание льда и пугливое фырканье лошадей, запряженных во встречные повозки. И наконец всадники выскочили из толпы на широкую площадь, окружённую с трех сторон каменной стеной.
– Вот и Скалбрег, – облегчённо выдохнул Ранзел и скосил глаза на куницу.
Обычно именно тут, на чужом берегу, невесты из других кланов вдруг осознают, что прежняя жизнь осталась позади, и начинают рыдать и падать в обморок. А то и бросаются назад.