– Билет? И… что?
– И ничего! – Он вздыхает. – Ты удивительно тупой. Сплошное разочарование. Иди домой, Вова. Наш диалог меня утомил.
– Ты зато слишком умный, – я закашливаюсь, – Игорек…
– Что?! Что ты сказал?! – Его пальцы впиваются в решетку. – Откуда ты узнал? – Он отстраняется от решетки, мечется из угла в угол. – Конечно! Ты же был в своей квартире! Нашел мои права! Ну конечно. Это ничего не изменит, слышишь? Ты ничего никому не докажешь!
– Дело не в квартире. – Чертова зевота начинает раздражать. – Общий знакомый рассказал. Ближе которого у тебя на самом деле никого нет.
– Что ты мелешь, тварь?! – шипит он. – Какой еще знакомый?!
– Александр Львович, – тихо говорю я. – Думаю, что убийство Оксаны тоже докажут. Жанна даст показания. «Двушечка», говоришь?
Его лицо искажает гримаса ярости. Он бросается на решетку, просовывает руку между прутьев, сдирая кожу на запястье. Стремится схватить меня за горло, но не достает.
– Это не конец, – шипит он. – Это ничего не изменит. Я вернусь! Я достану тебя! Я тебя уничтожу!
– Время покажет, – качаю головой, – время покажет.
Я разворачиваюсь и иду к двери, которой заканчивается коридор. Он колотит руками о решетку и что-то верещит мне в спину. Когда я закрываю за собой дверь, слышится вой. Протяжный звериный вой на одной ноте.
В залитой ярким утренним светом комнате, за круглым столом пять человек. Мой издатель Дима, замглавы канала Никитин с адвокатом и двое силовиков-затейников в больших чинах. У всех красные глаза, как после ночного рейса Париж – Москва, чашка кофе в руке. Никитин и один из силовиков, видимо старший, курят.
– Коллеги, – Никитин обводит собравшихся мутным глазом, – вы хотите сказать, что эта история в таком виде попадет в информационное поле?
– А в каком еще виде она может попасть? – хмыкает старший силовик.
– Вы понимаете, какой общественный резонанс это вызовет? – Никитин сдержанно кашляет в кулак.
– Понимаем, – кивает младший силовик, – поэтому мы вас и пригласили. Давайте вместе подумаем, как с этим работать.
– С этим работать невозможно! – Адвокат поправляет галстук. – В существующей интерпретации. Необходимо срочно ее изменить.
– Это как же? – ехидно ухмыляется старший.
– А почему? – просыпается Дима. – Представляете, какой интерес будет к Богданову весь год! Да какой там год, больше! Писатель, может, ты эту историю опишешь быстро?
– Вряд ли. – Кажется, теперь я уже сплю, и это мне снится.
– А у вашей программы какой рейтинг будет? – не унимается Дима. – Все ведь будут сравнивать эфиры Богданова и двойника! Это же главная тема будет везде. В интернете, в прессе…