— Так вот, — проговорил Лондон, — теперь ты показываешь мне это, а, честно говоря, лучше бы ты этого не делал. Судя по тому, что я вижу, во что еще остается верить?
— Во многое, — ответил Ним. — О многом надо позаботиться и во многое надо верить. Но только не в честность судьи Йела.
— Вот, держи. — Гарри Лондон вернул Ниму бумаги.
Они собрали кучу всякой корреспонденции — восемь писем, некоторые с подколотыми копиями, причем все из последних папок Уолтера Тэлбота, главного инженера «ГСП энд Л», погибшего в июле. Три картонные папки, в которых находились письма Тэлбота, лежали на полу, их содержимое было разбросано. Поиски писем, о которых Ним неожиданно вспомнил на съезде НИЭ, были отложены из-за трагедии на прошлой неделе и ее последствий. Сегодня Ним распорядился принести папки из хранилища в подвале. Ему потребовалось больше часа, чтобы найти именно те бумаги, которые он искал, — те самые, что видел семь месяцев назад в доме Тэлботов, когда Ардит передала ему на хранение эти папки. Но он их нашел. Память его не подвела. И вот теперь эти письма будут использованы для сравнительного анализа документации. Ровно две недели назад, во время совещания с участием Эрика Хэмфри, Нима, Гарри Лондона и судьи Пола Шермана Йела по поводу кражи электроэнергии, бывший судья Верховного суда определенно заявил: «Я нахожу интересной всю концепцию кражи электроэнергии. Честно говоря, я не думал, что подобное случается на самом деле. Никогда ранее я об этом и не слышал. Я первый раз слышу, что в энергокомпаниях есть такие люди, как мистер Лондон». Корреспонденция, которую обнаружил Ним, доказывала, что все его четыре свидетельства — откровенная ложь. Как говорилось в связи с Уотергейтским скандалом, это была явная «дымовая завеса».
— Конечно, — внезапно проговорил Лондон, — мы никогда точно не узнаем, давал ли старик «добро» на воровство электроэнергии своему фонду или он был в курсе, но ничего не предпринял, чтобы вмешаться. Все, что мы можем доказать, это то, что он лжец.
— Он был чертовски озабочен, — добавил Ним. — Иначе ни за что не стал бы загонять себя в ловушку столь рискованными утверждениями.
Все было крайне просто. Уолтер Тэлбот был первым, кто привлек внимание энергетических и газовых предприятий к огромным финансовым потерям в результате воровства. Он писал об этом статьи, выступал с речами, давал интервью средствам массовой информации, привлекался в качестве эксперта в уголовном суде штата Нью-Йорк, который подавал апелляции в более высокие судебные инстанции. Дело получило широкую огласку, обросло разными документами. К этой переписке имел отношение и член Верховного суда Соединенных Штатов Пол Шерман Йел. Из переписки было ясно, что Уолтер Тэлбот и Пол Йел хорошо знали друг друга еще по Калифорнии. Первое письмо было напечатано на изящном бланке: