Заставив себя поверить в то, что ничего не случилось, я легла спать, с головой накрывшись двумя одеялами — так меня трясло. Завтра, я все это обдумаю завтра, а сегодня мне просто необходимо отоспаться…
На следующий день я проснулась с сильнейшей головной болью. Превозмогая ее, слезла с дивана и пошла звонить на работу. Мне любезно ответили, чтоб сидела дома сколько нужно, и я немного успокоилась. Так, одно дело утрясли, теперь нужно разбираться с самым мерзким.
Подумав, я позвонила Ольге. Она была одна — дети-то у бабушки! — и, конечно, дрыхла во всю дурь.
Наконец после пятнадцатого гудка Ольга все же подошла к аппарату.
— Полина? — удивилась она. — Что ты хочешь?
— Приезжай ко мне, — сказала я, ничего не объясняя.
— Что, опять? — испугалась Ольга, видимо, решив, что я снова заставлю ее следить за Сергушиным.
— Оля, просто приезжай, — устало повторила я. — Все объясню при встрече.
Очевидно, что-то в моем голосе заставило Ольгу посерьезнеть, потому что она сразу же сказала:
— Хорошо, еду, — и повесила трубку.
Я пошла варить кофе. Локоть уже почти не болел, опухоль на колене тоже спала. Все бы ничего, но морально я чувствовала себя не очень хорошо. Кто-то бросил мне вызов, и его необходимо принять.
Сварив кофе и думая, чем бы занять себя до прихода Ольги, решила оттереть плиту. Она была и так чистая, но мне нужно было куда-то себя девать.
Ольга звонила в мою дверь уже минут через пятнадцать, когда плита просто сверкала.
Увидев меня, сестра с порога спросила:
— Что случилось?
— Проходи, — ответила я. — Садись и слушай.
Налила кофе себе и ей, запила им таблетку анальгина и стала рассказывать. Под конец Ольгины глаза стали огромными, почти такими же, как стекла очков.
— Боже мой! — только и смогла вымолвить она, хватаясь за сердце. — Боже мой, ведь от этого можно с ума сойти, Поля! Ты хочешь сказать, что на тебя покушались?
— Да, именно это и хочу сказать, — криво усмехнулась я. — Конечно, это не первый случай, когда на меня покушаются при проведении расследования, да и с тобой такое бывало. Но это вовсе не значит, что к подобному привыкаешь. Я сейчас поняла: меня абсолютно не успокаивает, что это не в первый раз.
— Да-да, конечно, Поля… Но что ж теперь делать? Бедная моя, как же ты натерпелась! Почему не позвонила мне сразу, я бы тут же приехала!
— А зачем? — откинулась я на стуле. — Только взбаламутила бы тебя, и все.
— Но тебе, наверное, страшно было ночевать одной?
— Нет, Оля, — слабо улыбнулась я. — Мне не было страшно.
Я встала, чтобы сварить еще кофе, и задела коленом за угол стола. Поморщилась.