На столе зазвонил стационарный телефон.
Рей помедлил, подождал, наконец снял трубку.
— Это ты, герой? — послышался голос.
— Ты Эндрю? — спросил Рей. — Лучше выходи и сдавайся. Здесь повсюду полиция. Тебя пристрелят в считаные секунды. Я возьму тебя живым.
— Господи, да ты действительно герой. Ты Джон Уэйн, твою мать. Это так классно! Я бы такое ни за что не сочинил.
— Послушай, парень, тебе вколют иглу, это точно. Но на это потребуются годы, и все эти годы мы с тобой будем знать, что ты являешься богом для миллионов таких же полоумных, как ты сам, но далеко не таких же изобретательных. Ты насладишься каждой секундой этого и даже той ненавистью, которую выплеснут на тебя все остальные; ты повеселишься так, как не веселился никогда в жизни. И не вздумай притворяться, будто именно это не было твоей главной целью.
— Ты понял все превратно, Уэйн. Дело совсем в другом. Я пустой, но не настолько. Все дело в игре. А игре необходим громкий финал. Так что лучше ты приди ко мне, прежде чем все эти любители подледного лова из Миннеаполиса не поднимутся сюда и не продырявят меня как кусок швейцарского сыра. Будет гораздо клевее, если меня убьешь ты или мы с тобой убьем друг друга, тем самым придав всему блеск античной трагедии. Кстати, если хочешь меня найти, вот тебе тонкий намек: я в многозальном кинотеатре.
— Сдавайся!
— Не могу. Мы поднялись на высший уровень игры. Я должен узнать, кто победит.
От 20 часов 57 минут
до 21 часа 35 минут
Эндрю был разочарован воздушной кукурузой. Она остыла, зачерствела и стала какой-то тухлой. Ну вот: хороший сотрудник сети кинотеатров «Регал», настоящий профессионал, остался бы на своем посту, поддерживая кукурузу горячей на протяжении всего побоища, потому что кто может сказать, когда кому-нибудь понадобится свежая, только что поджаренная воздушная кукуруза. Однако в наши дни хороших работников днем с огнем не найти.
Эндрю сидел в одном из пятнадцати зрительных залов мегакомплекса, расположенного в четверти оборота по часовой стрелке от «Миссисипи», глядя на мелькающие на экране кадры. Это был добрый старый боевик, один из его любимых, и он был несказанно рад тому, что автоматизированный механизм управления кинопроектором продолжал сеанс, невзирая на то, что человеческая составляющая системы, похоже, дала сбой, хотя, разумеется, нельзя судить обо всей программе по одному случаю. В этом фильме много стрельбы, смерти, много смачных острот, главный герой в одной майке и говорит с джерсийским акцентом. Фильм был хороший, возможно, один из лучших в своем жанре, даже несмотря на то что некоторые моменты, обусловленные стремлением завоевать максимальную зрительскую аудиторию, — например, с участием этого кругленького сообразительного полицейского-негра, — по прошествии времени казались чересчур затянутыми и плоскими. Если бы было можно, Эндрю их перемотал бы.